1698г. мая — Отписки царю: 1) Томскаго воеводы Василья Ржевскаго и 2) Грека Александра Левандиана с товарищами с известиями о ходе работ по добыванию серебряной руды на речке Коштаке, — 1698г. сентября 18 — Распросныя речи Грека Спиридона Мануйлова, привезшаго сии отписки, в Сибирском Приказе о том же.
1. Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, холоп твой Васка Ржевской челом бьет. В нынешнем, государь, 206 году Грек Александр Левантиан с товарыщи били челом тебе великому государю, чтоб отпустил товарыща его Грека Спиридона Мануйлова для всяких нуж к тебе великому государю к Москве; а по твоему великого государя указу и по грамоте, указано мне холопу твоему из них по одному человеку к Москве отпущать, кого он Александр похочет послать; и я холоп твой, по тому его Александрову челобитью, того товарища его Грека Спиридона Мануйлова к тебе великому государю к Москве отпустил. А он Александр со всеми товарыщи на Коштаке в новопостроенном остроге работает у серебряного рудоплавного дела на четыре подкопа, и в тех подкопех, государь, явились три жилы вновь в горе каменной великим основанием, в одном подкопе явились две жилы, и тех знаков послал к тебе великому государю к Москве по два фунта, всего шесть фунтов. А прежняго, государь, подкопу, что знак серебреной жилы к тебе великому государю был послан к Москве, с самого зимного времени и по нынешнее число работы никакой не стало, для того что та жила пошла в глубину ниже и около самой жилы пришли водяныя ключи великия; а ныне весною время учинилось велми многоснежное: маия в 15 день выпали на Коштаке снеги великия, в аршин слишком, и за теми, государь, холодами и за великою водою в том подкопе остановило промысел, в тех великих стужах невозможно было им воды отвести; а в нынешних числех у того подкопу он Александр с товарыщи почел, по своему учению, отводить воду, и то все учинил он Александр в скорых числех; а что впредь явитца в тех рудоплавных промыслех, и я холоп твой писать к тебе великому государю буду тотчас. А Греки Александр с товарищи во всех вышеписанных знаках чают, государь, всякого всеконечно вскоре добраго и пребогатого дела дойти, во всякой надежды, без сомнения. И пущей, государь, промысел начался с маия; а с сентября в 1 день маия по 25 число 206 году в тот завод, и работным людем на платье, и поденного корму, в во всякой завод и с тем, что дано Грекам Александру с товарыщи десяти человеком, против твоего великого государя указу, кормовых денег за полгода, всего из твоей великого государа казны вышло с четыреста рублев. У того, государь, рудоплавного дела работных людей ныне человек с 50, а в скорых числех, естли милостивой Бог призрит твоим великого государя счастьем, [338] такожде и прилежною работою Грека Александра с товарыщи, как пойдет та руда(1) в плавеж, и работных людей надобно будет с двести с пятдесят человек. И из каких людей тех работных людей взять? А из охочих к работе никто нейдет, а гулящих и отпущенников и казачьих детей в Томском, государь, много, толко они без твоего великого государя указу мне холопу твоему будут непослушны. О том что ты, великий государь, укажешь? И в прежних отписках я холоп твой к тебе великому государю о тех работных людях писал, а указу мне холопу твоему никакова нет, и в том чтоб мне холопу твоему не быть от тебя великого государя в опале. А в котором, государь, подкопе явилась руда на две жилы, и из тех одна руда сжелтакрасновата, и по примером сказывает Грек Александр, что она походит на золотую; а что в ней родитца в глубине, о том буду к тебе великому государю писать впредь тотчас. А те, государь, вышеписанныя серебреные руды и тех руд жилам, в которых подкопах явилися вновь, написав всему чертеж и подписав, послал я холоп твой к тебе великому государю к Москве с Греком Спиридоном Мануйловым да с Томским сыном боярским Васильем Жуковским, и велел им Спиридону и Василью явитца и отписки и серебряную руду и чертеж подать в Сибирском Приказе думному дьяку Андрею Андреевичю Виниусу с товарыщи.
2. Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, работничишко твой Алешка Левандиан с товарыщи челом бьет. По твоему великого государя указу, послан я с Москвы в Сибирь в Томской город на речку Коштак для промыслу твоего великого государя рудоплавного серебреного дела; и мы, приехав, работать начали. И Киргиские воинские люди ездят кругом острога непрестанно, и из острогу выходить вдаль нам ни по что не дают. И где прежде сего явилась, руда серебреная в краю берега речки Коштаку, и та жила пошла в болото, и о том на чертеже указует.
И мы зачали работать на том месте на старом, где нам указали, и для того, что близко острога; и когда увидим людей неприятелских, и мы от них убегаем в острог. А работа, государь, началася октября с 1 числа, копали в глубину яму шесть сажень трехаршинных, а болши того копать было невозможно, для того: вошло воды многое число и были великие морозы; а жила из той подкопной ямы разделилась в четыре стороны, а изо всех - сторон течет ключевая вода, и мы, ту воду выливая и землю копая с великим своим трудом и мучением, шли подкопом шесть недель, вошли в землю длиною сорок одна сажень трехаршинных; да в том же подкопе поставили двесте столбов, а на тех столбах подставливали подставки, и сисподя мост мостили и стороны досками окладывали для крепости, чтоб себя и работных людей земля не подавила; а воды, государь, из того подкопу выливали в сутки по пяти и по шти сот ведр; а как зимою великия морозы настали, и в тех числех, вода осилела и всех нас от работы отбила, и с того времени работать нам никоторами мерами было невозможно до теплых дней. А руда, государь, шла такова ж, какову прежде сего послал к тебе великому государю к Москве столник и воевода Василей Андреевичь Ржевской, ни хуже и ни лутче; а естли б та жила перенять, куды идет в горе, в сухом месте, и по се бы число выкопано было тысячу сажен или [339] болши, октября с 1 марта до 9 числа. Да и от приходу неприятелских людей работать было в горах, как куды жилы пошли, невозможно, для того что сын боярской Семен Лавров против указных памятей от воеводы из Томского на тех горах никаких крепостей не построил; да и за тем многая работа стала, что октября с 1 числа во всю зиму в остроге ни единыя лошади не было, и которые твои великого государя лошади были присланы к нам в острог из Томского нарочно для рудоплавного дела, и он Семен Лавров, по указным памятям, сен во время готовить не велел и лошади отослал назад в Томской, и жили мы всю зиму в остроге без лошадей и работали, секли дрова и носили на себе в острог на уголье для починки снастей. А когда ходим, государь, мы по дрова в лес и по уголье с работными людми тритцатью человеки в великом страхе от Киргиских людей, потому, государь, что здесь мы людишка чужестранцы и никакого подлинного и надежнаго оберегателя нам нет, все нас ненавидят; толко бы нас не берег столник и воевода Василей Андреевичь Ржевской, уже бы мы едва в живых были не менши Киргиз и от Томских граждан. В остроге для обереженья живут служилыя люди; и сын боярской Семен Лавров служилых людей из острогу для обереженья за работными людми и за нами с ружьем не посылает, да и сами они служилые люди не ходят, и всегда он Семен ждет и радуетца нашей погибели, как бы нас искоренить; не токмо нас, и следу нашего ненавидит. А для чего ему сердце на нас бедных так Бог ожесточил, мы такой вины за собою не знаем, разве то, что со всяким, усердием тебе великому государю служим и радеем о изобретении серебреного промыслу, и то им не от нас учинилось: мы, по твоему великого государя указу, посланы и в твоем великого государя повеленьи и умереть готовы, а солгать и помрачить по их прошению не хотим, будем тебе великому государю служить без всякой измены. А они для чего препиняют и хотят, чтоб утаить такое сокровище у себя в городе, мы того не доразумеемся; достойно было им, благодарить Бога о превеликих его дарованиях. А из города от столника и воеводы Василья Андреевича Ржевского к нему Семену Лаврову присылаютца указные памяти непрестанно, чтоб ему твоим великого государя рудоплавным делом радеть и нам чинить всякое вспоможение и строить на промыслах всякия крепости для обереженья рудоплавного дела; и он Семен тех памятей не слушает и по них ничего не делает. И ныне милости у тебя великого государя просим, чтоб нам быть у твоего государя серебряного промыслу без всякого страху и препятия, и от Киргиз, чтоб твое великого государя рудоплавное дело не стало и наша бы работишка такожде напрасно не погибла, и нам бы в конец вечно не разоритца. А ныне, государь, начали мы работать марта с 8 числа в ямах, подкопом по жиле идти, и вода такожде зело великая одолевает; и я ныне выкопал на верху иную яму, в глубину шесть сажен трехаршинных, а выливал из подкопной ямы воды в сутки тысячь по семи и по осми ведр, и для удобного выливанья поставил четыре трубы, по нашему обыкновению, и выливаем воду малыми людми. И о всяких наших делах и нуждах известит тебе великому государю подлинно товарищ мой Спиридон Мануйлов.
И сентября в 18 день, против пометы на отписке, думного дьяка Андрея Андреевича Виниюса, в Сибирском Приказе Греченину Спиридону Манойлову отписки из Томского от столника и воеводы от Василья Ржевскаго чтены и он Спиридон допрашиван, а в допросе сказал: в Сибирь де в Томской [340] товарищ его Греченин Александр Левандиан и он Спиридон с товарыщи приехали в прошлом в 205 году июля в 7 день. И столник и воевода Василей Ржевской объявил ик 26 пуд руды, а сказал, что та руда привезена с реки Коштака; а против де опытной руды, из которой они чинили опыт на Москве, преж поезду своего, в Томском та руда была плоше, потому что она верховая; а по выплавке их, из той руды вышло 25 золотников серебра, и то де серебро послал он Василей к великому государю к Москве в Сибирской Приказ; а свинцу в тое плавку в 16 пуд руды положили пуда с четыре, а сгорело де того свинцу полпуда, а осталось полчетверта пуда. И после де той опытной плавки, Василей Ржевской отпустил их из Томского с сыном боярским с Семеном Лавровым, для сыску и плавки серебра, на речку Коштак, а с ними для обережи служилых людей 800 человек с пищалми и с копьи и с луки, да три пушки, да свинец, которой клали в плавку руды, и иные запасы; и шли де они Александр с товарыщи от Томского до речки Коштака на лошедях 20 дней, и пришед, на речке Коштаке служилые люди поставили острог, мерою по 20 сажень все четыре стены, покопан рвом, а по углам 4 башни рубленые, а в них четыре избы. И после приходу их на Коштак в шестой день, пришли неприятелские Киргиские люди многолюдством, и чинили на них и на служилых людей воинские напуски по три дня, а в тех напусках одного служилого Калмыка да на сенных покосех дву человек Руских людей побили до смерти; а они де Греченя и служилыя люди стреляли по них Киргизах из пушек (и) из мелкого ружья, и их побивали ж и ранили, а сколких человек, неведомо. А после де бою на четвертой день Киргизы с государевыми людми договорились и шертовали, что им к тому острогу войною не приходить. И после де договору, они Греченя почали копать землю, где явилась жила серебреной руды от реки Коштака в болото и болотом, и копали подкопом недель с шесть на три части, для того что рудныя жилы пошли на трое; а в ту шесть недель тем подкопом прошли на сорок на дву сажень трехаршинных, и в том числе в глубину шесть сажень, а досталные сажени копали в сторону к болоту и болотом подкопом как шли рудные жилы; а шла де та жила не прямо, луковата, и о том подписано на чертеже, которой привез он Спиридон; а руда все одна, а премены никакой не обявилось. А вода в тех подкопех от ключей великая, и они воду велели работным людем выливать, и выливали зимним временем сот по пяти и по шти ведр в день, и за зимним де временем и за водою тот промысел остановился, для того что жила пошла в глубину ниже реки и около жилы пришли водныя ключи великия, и весною было снежно: маия в 15 день выпали на Коштаке снеги в аршин слишком и воды отвесть было невозможно; и Александр Левандиан, после его Спиридонова из Томского отпуску, тое воду почал отводить и то учинит в скорых числех. А поехал де он Спиридон из Томского маия в 15 день 206 году, а в тех числех, опричь старого подкопу, работал он Александр со всеми товарыщи на четыре подкопа, и в тех подкопех в одном явилась жила желтая, знак руды серебреной, в какой бывает серебреная руда, на аршин, а поперег на поларшина, а не подлинная серебреная руда; и того знаку Василей Ржевской послал с ним с Спиридоном ныне два Фунта, да старого подкопу четыре Фунта. И в Тоболску те опытные руды боярин и воеводы князь Михайло Яковлевичь да столник князь Петр Михайловичь Черкаские и дьяки в приказной полате роспечатывали, и для образцов той руды [341] оставили в Тоболску, а сколко, не ведаем; а досталную опытную руду, за Тоболскою печатью, прислали с ним Спиридоном к Москве в Сибирской Приказ. А в новых де подкопех воды многое ж число, и выливали на сутки тысячь по осми и по девяти и по десяти ведр; и Александр учинил для литья воды трубы и выливают малыми людми. А такия слова Александр Левандиан, что писаны в отписках Василья Ржевского: как дойдут старым подкопом до горы и вступят в гору, еще чает он премены к лутчему, — говорил для того: в таких же местех, где он Александр родился, серебреной руды знаки, когда доходить жилам до гор, и в горах бывает прямая руда серебреная. А таких слов, что всякого всеконечного вскоре добраго и пребогатого дела дойтить, во всякой надежде, без сомнения, чают, и про желтую руду, бутто она походит на золотую руду, — не говаривал, а говорил, что та желтая руда знак серебреныя руды. А тое де руду они не плавили, для того что она не подлинная руда, знак, и по выплавке ныне ничего не вышло. А до поезду его Спиридонова из Томского к Москве маия до 15 числа 206 году, Александр с товарыщи руды лутчей не сыскал; а как де сыщется прямая руда, против тех образцов, какову они прислали к Москве и в Томском, лутчая, и той де руды впредь плавить без свинцу невозможно, потому что она без свинцу не роспуститца; а иные де руды мочно плавить и без свинцу, потому что из тех руд выходит серебро и свинец и медь и золото; а в той де Томской руде, опричь серебра, иного знаку нет. А руду ж де, которую привезли в Томской с речки Коштака казачей сын Ивашко Великоселской да ясачной князец..... (2), а Василей Ржевской тое руды опыт прислал к Москве Александру Левандиану, он Василей в Томском казал, и Александр де смотря тое руды, сказал, что против их обыкновения знак серебреной руды, а не прямая руда; а естли такой знак в горе, и он чает всякого на низ лутчего знаку. А товаров де они в Сибирь с собою ничего, опричь того, что куплено на Москве на кормовые денги, которые им даны из Сибирского Приказу неболшие, юфти, крашенин, сафьянов не возили; а и те товары в Сибирь завезли и держали на свой росход; а продали де, для нужды своей, в Томском рублев на шестьдесят и слишком, а с чем, не упомнит, и с того платили в Томском пошлину, а болши того товаров в Сибирь не возили и не продавали и сами не покупали. А перед поездом с Москвы били челом о пропуске товаров в Сибирь для того: торговый Греченя хотели им дать товаров и денег взаймы, и ничего без порук не дали.
Акты извлечены из рукописи под заглавгем: Списки Тоболской архивы (ч. 2, в лист, на 295 л.), принадлежащей Императорской Академии Наук.
Примечания:
(1) В подлинной рукописи вместо слоев: та руда написано: тверда.
(2) В рукописи имя князца написано: Ичнеечь, вероятно, ошибочно.
Воспроизводится по:
Дополнения к актам историческим. Т. X., СПб., 1867г., № 77 «Акты о рудных промыслах в Сибири»/X, СС. 337 — 341.
Стиль, пунктуация и орфография сохранены, буквы старого русского алфавита заменены современными.
Сетевая версия – В. Трухин, 2013. |
