1691 г. февраля 6. — 1692 г. июня 29. — Дело о прибытии посланцев калмыцкого Бушухту хана в Иркутск, о листах Бушухту хана, о посольских переговорах, о поездке казачьего десятника Григория Кибирева с листами к Бушухту хану.

I

/л. 138/ Великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцам холоп ваш Левка Кислянский челом бьет
В нынешнем, великие государи, во 199-м¹ году, марта в 4 день явился передо мною, холопом вашим, за Байкалом морем в Ыльинской слободе иркутцких конных казаков десятник Гришка Кибирев с товарыщи, десять человек, которой был послан из Ыркутского от великих и полномочных послов окольничего вашего и намесника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи [382] с листом к калмытцкому Бушухту хану. И они, Гришка, приехав передо мною, холопом вашим, сказали, что де посланы с ним Гришкою с товарыщи от калмыцкого Бушухту хана два посланца, один к вам великим государем царем и великим князем, царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем к Москве, а с ним людей ево и кашеваров /л. 139/ девять человек, да ко мне, холопу вашему, посланной же Дархан Оюки Кашка, а с ним людей ево и кашеваров дватцать пять человек. И тех посланцов велел я, холоп ваш, взять в Ыльинской слободе в учреженную избу для посольских переговоров. А пришед те калмытцкие посланцы Оюки Дархан Кашка да Очинь Кашка в учреженную избу, сняв с себя малахаи, спросили о здоровье вашего царского пресветлого величества и я, холоп ваш, про ваше великих государей многолетное здравие тем калмытцким посланцом объявил. И после того они, посланцы, подали мне, холопу вашему, от калмыцкого своего Бушухту хана лист за печатью. И я, холоп ваш, тот лист приняв и велел ево перевести на русской язык, а переведчи чинил с теми посланцы против того листа переговоры на словах. И после переговоров о чем им заказал калмытцкой Бушухту хан их говорить со мною, холопом вашим, на словах сверх листа, и они, калмыцкие посланцы, оговорясь, что б их не позорить подали для не упамятства тем своим /л. 140/ словесным переговором лист за своими печатьми. И я тот лист приняв, велел перевести на руской язык и против того словесного переговорного их письма и статей чинил я, холоп ваш, с теми посланцы переговоры и давал ответ во всем и сверх листа и переговорного письма о иных их тамошних ведомостях и особливых владельцах, о ханах и о тайшах, которые владеют своими орды в степях, тех калмытцких посланцов спрашивал. А что в листу и на словесном переговорном письме писано и тот подлинной лист за Бушухту хановою [печатью?] и переговорного письма список на калмыцком языке за посланцо­выми печатьми и с них переводы на руской язык и допросные речи и статейной список Гришки Кибирева за моею холопа вашего и ево Тришкиною руками и против листа и словесного письма посольские переговоры послал я, холоп ваш, к вам великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем к Москве з гонцами, с ним же Гришкою Кибиревым да с конным казаком с Федькою Москвитиновым на скоро /л. 141/. А х колмыцкому Бушухту хану сь ево же посланцом Дархан Аюки Кашкою писал я, холоп ваш, против ево листа лист ж и дал ему посланцу о чем ему, приехав к Бушухту хану своему, говорить от себя статьи за вашею великих государей Иркутцкого города печатью. А что ему, Бушухту хану, в листу и о статьях я холоп ваш писал, и таков лист и статьи в тетратех послал я, холоп ваш, к вам великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем к [383] Москве за своею рукою с ним ж Гришкою. А х калмытцкому Бушухту хану послал я, холоп ваш, вашего великих государей жалованья в дарех из вашей великих государей казны сукно кармазин серого рячего цвету, мерою пять аршин, которые сукна привез в прошлом во 188-м году Иркутцкой сын боярской Иван Перфирьев на ваше великих государей жалованье мугальским законником, да я, холоп ваш, послал к нему Бушухту хану для вашие великих государей чести пять аршин сукна красного шибтуги. А что впредь от него, Бушухту хана, ко мне, холопу /л. 142/ вашему, чрез посланцов ево в листах о коих ведомостях писано будет и о том, я, холоп ваш, к вам великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем к Москве будут писать наскоро с нарочными посыльщики, а в наказе мне холопу вашему из Сибирского приказу за приписью дьяка Михаила Прокофьева написано: калмытцких и мунгальских посланцов к вам великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю и Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем к Москве пропускать не велено, а велено таким посланцом чинить отповедь и давать корм в Иркутцком, и учиня им отповедь во всем отпускать в свои земли и о том велено к вам великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем к Москве мне, холопу вашему, писать. И того калмытцкого посланца в Ыркутцку задержать я, холоп ваш, не смел опасаясь от вас, великих государей, на себя гневу, что б от того посланцова задержания /л. 143/ не учинить з Бушухту ханом ссоры и того калмытцкого посланца отпустил я, холоп ваш, к вам великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем к Москве с капитаном московских стрельцов с Осипом Булгаковым, которой прислан к подданным вашего царского пресветлого величества мунгальским тайшам с вашею великих государей милостивою жалованною грамотою и з жалованьем с подарошною казною и с посланцы, а об отпуску ис Табольска к вам великим государем к Москве тех калмытцких посланцов к боярину вашему и воеводом Стефану Ивановичю Салтыкову с товарыщи я, холоп ваш, писал же и послал с посольских переговоров и Гришки Кибирева со статейного списка для всякие ведомости за своею рукою списки, а вперед есть-ли к вам великим государем будут к Москве чрез Иркутцкой китайские и калмытцкие посланцы и о пропуске таких посланцов, что вы великие государи цари и великие князи Иоанн Алексеевич, Петр Алексеевич всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцы укажете.

На обороте л. 138 адрес: «Великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем».

[384]Там же помета: «Сего сентября в 20 день присланы ыркутцкими казаки з Гришкою Кибиревым да с Федькою Москвитиновым». «Отписка о посланцах и о листах от Бушухту хана и гонцах о Гришке Кибиреве с товарыщи».

ЦГАДА, ф. 214 — Сибирский приказ, столб. 544, лл. 138—143. Подлинник

II.

1691 г. не ранее февраля 6. — «Распросная речь» иркутскго конного казака десятника Григория Кибирева, «который посылан был от великих и полномочных послов от окольничего и наместника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи с листом к калмыцкому Бушухту хану».

/л. 144/ 199-года февраля в 6 день явился в Удинском в приказной избе перед стольником и воеводою Леонтьем Костянтиновичем Кислянским иркуцкой конных казаков десятник Григорей Кибирев, которой посылан был от великих и от полномочных послов от окольничего и наместника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи с листом к калмыцкому Бушухту хану и про всякие тамошние ведомости допрашиван. А в допросе сказал:
В прошлом де во 198-ом² году марта в 10 [?]³ день по указу великих государей послан он из Ыркуцка от великих и от полномочных послов от окольничего и наместника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи с листом [к] калмыцкому Бушухту хану, да с ним же отпущен посланец ево Бушухту ханов Дархан зайсан. И марта де в последних числех в степи, на речке Иге, и наехали калмыцкого Ирким зайсана, которой оставлен от Бушухту хана для росправы подданны[х] ево мунгальских четыре тайши с улусными их людьми. А именами де тех тайшей зовут Обого Мергень Ахай, Кондулен Дайчи, Аншин ноен, Логи Мерген Ахай, а в подданстве де те выше писанные тайши у калмыцкого Бушухту хана. И жил де задержан он Григорей с товарыщи дватцать дней, и подвод и кормов и вожа /л. 145/ и провожатых до калмыцкого Бушухту хана им Григорью с товарыщи калмыцкой Ирким зайсан не дал и пропустить не хотел. И он де Григорей, для того чтоб ево пропустили [к] калмыцкому Бушухту хану с листом, поднес ему Ирким зайсану что с ним Григорьем послано из Ыркуцка на тамошние всякие издержки государевы казны пять аршин сукна красного анбурского, три лисицы красные да своих статчишков юфьть кож красных, две выдры, зеркало ерославское большей руки; да мунгальским двум тайшам Обого Мерген Ахай да Кондулен Дайчи государевых по лисице красных да и своих статчишков юфьть кож красных да две выдры. И он де Ирким зайсан ево Григорья с товарыщи к калмыцкому [385] Бушухту хану пропустил и дал ему провожатых мунгальских людей тритцать человек, а вожа де он Григорей от Ирким зайсана нанял, а дал де ему подводног[о] коня да из своих статчишков кожю красну да выдру. А поехали де от Ирким зайсана до улусу после недели святые Пасхи вскоре в апреле месяце, а которого числа того он Григорей не упомнит.
И от того де Ирки[м] зайсанова улусу ехали шесть недель до Керелени реки мунгальскою степью. А по той де степи мунгальские жилища разваеваны пусты от калмыцкого Бушухту хана. И те разваеваные достальные мунгальские люди бродят голодные меж каменей и по степям /л. 146/ и друг друга едят. И на той де Керелене реке наехал он Григорей от Далай ламы посла Жирим кутухту да богдоханова Илгусун кутухту, а с ними Бушухту хановых калмыцких людей провожатых четыреста человек з женами и з детьми.
И он де Григорей с товарыщи поднес для почести из своих статчишков к нему Жирим кутухте кожу красную, выдру, рысь чтоб он Жирим кутухта ево Григорья с товарыщи на степи не покинул и велел ехать до Бушухту хана с собою и оборонять бы от воровских неприятельских мунгальских людей. А тот де посол Далай ламы кутухта шол х калмыцкому Бушухту хану для того, что китайской де богдо хан ездил к нему Далай лама, а те речи он Григорей слышал от кутухтиных людей, едучи [?]⁴ в разговорех, звать ево, чтоб он, Далай лама, пришед, помирил мунгальского Очирой хана и Кутухту с калмыцким Бушухту ханом вечно. И Далай де лама не поехал, а послал х калмыцкому Бушухту хану вместо себя выше писанного Жирим кутухту да с ним парею...⁵ свою. И с ним де Жирим кутухтою ехал он Григорей по выше писанной Керелене реке три дни, а на четвертой де день напали на них воровские мунгальские люди трое тайшей: Шиптуй Катан батур, Сартор Цецен контазий, Чювал Эрдени Ахай. А войска де с ними было сот с восемь. И те де провожатые калмыцкие люди тех воровских /л. 147/ людей побили человек ста с полтора и боле, а достальные де убежали налегке.
И от того де места ехал он Григорей с ним кутухтою по Керелену и по Гулзе рекам до Далая озера шесть недель. А от Далая озера по Уршуму и по Халте рекам через Ченоин и Шарин рекам до Илгуя реки две недели. И на Илгуе, реке ево Бушухту хана доехали июля в 4-ом числе на празник Илии пророка.
А ехав де он Григорей с ним кутухтою и с калмыцкими людьми корму и подвод ему Григорью до него Бушухту хана в те дни не давали. Купил де он Григорей с товарыщи на свои последние статчишки дорогою ценою, а скотину купили на кожу и на выдры и на лисицы красные голов по восьми и по девя[ти] и по десяти. А ставала де нигожу скотина на два и на три дни.
[386] А которого де дни он Григорей с товарыщи приехал к нему Бушухту хану и ево Григория Бушухту хан того ж дни велел перед себя взять с листом, которой лист послан с ним Григорьем из Розрядного шатра от великих и полномочных послов от окольничего и намесника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи и лист де он Бушухту хан принял по своему обычаю сидя в шапке, а приняв, положил на голову и подал боярину своему и велел им Григорью сести подле себя. А в розговоре де от него Бушухту хана никаких речей в то время не было, потому что в то время были у него выше писанной Жирим кутухта от Далай ламы с листом /л. 148/ же. А на завтрие де те посланные листы, что с ним Григорьем и с ево Бушухту хановым посланцом Дархан зайсаном велел чести ему же Григорью перед братом ево Бушухту хановым двоюродным да Зимем Хашкою. А отдал Зимай Хашхой на свой язык списывать. А толмачем де был у переводу у тех листов иркуцкой казак Мишка Епифанов, которой был послан с ним Григорьем для толмачества.
А отповеди против тех листов в то число ему Григорью не дал, потому что де на завтрее тово дни напал на него Бушухту хана богдаханов Алехан Ханбай воинским наступлением. А силы де с ним было по ведомости от поиманных богдойских языков дватцать тысяч. И калмыцкой де Бушухту хан тое богдойскую силу побил без остатку, а он де Алехан Ханба ушел на побег не з большими человек в десятке или в полуторех. Ево де Григорья он Бушухту хан имал с собою на бой для свидетельства и говорил де ему калмыцкой Бушухту хан: шел он воинским поведением не на него богдохана, гонялся он Бушухту хан за мунгальским Очирой ханом и Геген кутухтою с силою [?]⁶ их. И после де того он Бушухту хан с Ылгуя реки шел за ним же мунгальским Очирой ханом и Кутухтою недели с полшесты, а идучи воевал многих мунгальских людей и догонил ево мунгальского Очирой хана и Кутухту сентября на первое число на Шандахае речке, прошед Китайское царство в десяти днях и больши. И на той Шандухае речке была от богдойского хана к нему Очирой хану и Кутухте /л. 149/ высылка на помощь против Бушухту хана тысяч сто и больше силы с огненым ружьем и с пушками и с рогатками. А по скаске от богдойских пойманых языков сто пушек де было больших и малых. А бою де с ним Бушухту ханом было с половина дни до темные вечерние зари и после того бою ночью китайские убрались в обоз и тое ж де ночи та богдойская сила и Очирой хан и кутухта от него Бушухту хана росклав огни бежали и снаряд: пушки с собою увезли, только покинули три пушки большие да обметные рогатки, да порох и тулуновы з дватцать. И Бушухту хан де те пушки велел изломать и покинуть на том же месте, а порох велел взять к себе. А за ними де в тыл гонятца не велел, потому что де ему на него богдо хана дела нет, а к ограде будет [387] время, будет де дело и с ним богдоханом, а с пушками де ему богдохану за ним Бушухту ханом не нагонятца.
И с того бою ехал он Бушухту хан назад тою же сакмою и разорял, по причине воинского ево богдоханова наступления, многих богдойских кочевных людей без остатку, а как шел наперед и он де тех людей не побивал и говорил, что де ему до них китайских людей дела нет.
И доехал он Бушухту хан до Керелена реки и на той де реке постигли ево Бушухту хана от богдойского хана посланец Илгисун кутухта, а с ним кашеваров тритцать человек. А на переговоре говорил он Бушухту хан ему кутухте, чтоб отдать ему Бушухту хану мунгальского Очирой хана и Кутухту. /л. 150/ И на том взяли от него Бушухту хана с собою в Китайское государство посланцов триста человек да торговых бухарцов сто человек, чтоб того мунгальского Очирой хана и Кутухту при ево Бушухту хановых посланцах у него богдо хана в царстве казнить[?]⁷, или ево отослать к Далай ламе или отдать Бушухту хановым посланцам и довести до него Бушухту хана. Он Бушухту хан говорил ему кутухте, чтоб да отдать богдохану за него Бушухту хана дочь свою замуж, а будет де он богдо хан против сего выше писанного не учинит и он де Бушухту хан хотел ево богдохановых окологородных людей разорить. А при вышеписанном де разговоре он Григорей с товарыщи сидели тут же у Бушухту хана. А те де выше писанные речи писал он Бушухту хан к нему богдохану в листах и на словах посланцам своим и ево богдоханову посланцу заказывал при мне Григорье.
Да он же Григорей сказал. Будучи де у калмыцкого Бушухту хана в улусех слышал от их улусных людей, что до приезду ево Григорья с товарыщи х калмыцкому Бушухту хану померла ево Бухушту ханова жена. Да как де он Бушухту хан поворотился с последнево бою и у нево де Бушухту хана помер брат ево Бушухту ханов сродной Гунзан на Халхе реке. А та река пала в Далай озеро.
А ево де Григорья с товарыщи отпустил он Бушухту хан в Ыркуцкой ноября в 27 день и послал с ним Григорьем посланцов /л. 151/ своих с листы к великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя к Белыя Росии самодержцем к Москве Очин Кашку с товарыщи десять человек да до Иркуцка к стольнику и воеводе Леонтью Костянтиновичю Кислянскому Оечи Кашку с товарыщи дватцать пять человек.
И те посланцы пришли с ним Григорьем с товарыщи в Удинской февраля 1-го числа.
Да он же Григорей сказал, что у него ж де Бушухту хана в улусех в полону иркенской бухарской царь и з женою. А в Ыркенском де городе для росправы оставлен зайсан ево Бушухту ханов.
[388] Да он же Григорей сказал: как де он был у Бушухту хана в улусех и при нем Григорье приезжали из Нерчинска к нему Бушухту хану казак Якунка Сурейкин с товарищи трое человек и говорил при нем Бушухту хане не вежливо и бранил перед ним Далай ламу, которого они называют богом своим. И ево де Григорья он Бушухту хан к себе призывал и про те ево Якункины невежливые речи в розговоре говорил: какой де такой дурак и по что де он приехал, не говорил де о государеве деле и бранит нашего Далай ламу, в которого де мы по своей вере веруем, и хочет де у меня в войску уставить веру, для чего де вас и малое число, всего десять человек, а я де у вас веры вашей не отнимаю и своей не учю, как хотите, по закону своему, так и веруйте.
И после де того ево Якунку он Бушухтухан к себе не имывал и корму не давал.
Да он же Григорей сказал: на отпуску де Бушухту хан говорил ему Григорью с товарыщи, что де вы приехали ко мне в добром здоровье, а от меня /л. 152/тако ж де бы вам стать в добром здаровье в Ыркуцком, откуду ко мне вы присланы. А по вестем от богдойских и от мунгальских людей о всяких их вымыслах буду ведать давать, в которые городы ближе и в Ыркуцкой чрез посланцы свои.
А что де он Григорей и товарыщи ево едучи дорогою по Мунгальской земле для проезду к нему Бушухту хану и мунгальским тайшам и ему Бушухту хану носили по нужде в подарках из своих статчишков и то де он Григорей напишет имянно в статейном списке.
А Бушухту хан де посланцам своим, которого отпустил он с листом к великим государем к Москве и в Ыркуцкой и тем де посланцам своим он Бушухту хан в Нерчинской к стольнику и воеводе Федору Скрыпицыну при нем Григорье листов не давывал и на словах ничего не приказывал, разве де лист и на словах, что приказывал Бушухту хан их без него Григорья. И в Нерчинском стольник и воевода Федор Скрыпицын тех калмыцких посланцов к себе имал дважды, а лист или какие переговоры у них были или нет, того де он Григорей не знает, потому что де ево Григорья в то время у него стольника и воеводы Федора Скрыпицына при тех посланцах не было, а имал де тех калмыцких посланцов он стольник и воевода Федор Скрыпицин к себе одних.
Да при них же Григорье с товарыщи были в Нерчинску ис Китаи от Богдо хана посланцы заргучей, а с ним богдойцов тритцать человек. А за каким делом тот заргучей приезжал и какой ему от стольника и воеводы Федора Скрыпицына был ответ, того де им стольник и воевода Федор Скрыпицын не сказал и знать ничего не дал. А он де /л. 153/ Григорей у него стольника и воеводы Федора Скрыпицына о тех китайских посланцах, за каким они делом приезжали спрашивал, и он де стольник и воевода Федор Скрыпицын в том ему отказал и сказал, что де ему Григорью [389] о чем загурчей пословался дела нет. Он же сказал, как де он Григорей с товарыщи были у Бушухту хана в урге против наказных статей для ответу и он Бушухту хан из юрты своей высылал вон всех до одного человека, а оставлял де только одного брата своего и от юрты де велел так же отбивать всех до одного человека. А листа де Бушухту хан ему Григорью не дал для того, что де листы к великим государем к Москве, так же и в Ыркуцкой послал с посланцы своими Оеки Дархан Кашкою да с Очин Кашкою против ево Григорьевых листов, которые с ним Григорьем посланы были из Ыркуцкого от великих и полномочных послов и намесника брянского окольничего Федора Алексеевича Головина с товарыщи.

По склейкам скрепы иркутского воеводы Леонтия Кислянского и Григория Кибирева.

ЦГАДА, ф. 214 — Сибирский приказ, столб. 544, лл. 144 — 153. Подлинник.

III

1691 г. марта 6. — Описание приема посланцев калмыцкого Бушухту-хана капитаном Осипом Григорьевым Булгаковым в Удинском остроге.

/л. 157/ 199⁸ марта в 5 день по указу великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцев, и по н[а]казной памяти стольника и воеводы Леонтья Костянтиновича Кислянского велено в Удинску принять капитану Осипу Григорьеву сыну Булгакову калмыцкого владельца Бушухту хановых посланцов, которые посланы к великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем, к Москве и в Ыркуцком к стольнику и воеводе (Слово воеводе повторено в тексте дважды) Леонтью Костянтиновичю Кислянскому.
И марта в 6 день⁹ по указу великих государей и по приказу стольника и воеводы Леонтья Костянтиновича Кислянского капитан Осип Булгаков в Удинском у стрелецкого головы у Никифора Сенотрусова принял (Слово принял повторено в тексте дважды) калмыцких посланцов, а приняв, в розговорех с ними говорил и спрашивал у тех калмыцких посланцов есть ли де листы и подарки к великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцам, к Москве с ними, посланцы, от Бушухту хана, и какие подарки, а листы за печатью ли Бушухту хана или без печати, и есть ли к стольнику и воеводе Леонтью Костянтиновичю /л 158/ Кислянскому с вами листы за [390] печатью ли или без печати, и дадите ли те листы в Удинску перевесть на руской язык с калмыцког[о] языка$ и какие подарки от Бушухту-хана к великим государем.
И они, Бушухту хановы посланцы, два Кашка, говорили ему, Осипу: есть де листы у нас от Бушухту хана за печатью к великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцем к Москве и подарки и посланец к великим государем, а с ним, посланцом 10 человек, и в Ыркуцк к стольнику и воеводе Леонтью Костянтиновичю Кислянскому листы за печатью и посланец. А что де нам велено от Бушухту хана говорить, и то де мы скажем стольнику и воеводе Леонтью Костянтиновичю на словах и листы, которые посланы к нему стольнику и воеводе Леонтью Костянтиновичю Кислянскому подадим сами, а лист де, которой послан к великим государем к Москве подать ему, стольнику и воеводе Леонтью Костянтиновичю Кислянскому, невозможно, потому что Бушухту хан их велел (Слово велел в тексте повторено дважды) тот лист подать им на Москве.
И Осип Булгаков в розговорех у калмыцких посланцов спрашивал: отчего де у Бушухту хана учинилось ссора с мунгальским Очироем ханом и с Кутухтою и с китайским богдо ханом.
/л 159/ И они, калмыцкие посланцы, говорили ему, Осипу: от того учинилась ссора с ними как де по опчему совету богдоханову Очирой хан подымался с войною на государские украинные городы и на великого и полномочного посла, окольничего и воеводы Федора Алексеевича Головина и на брацких ясачных людей и на новых выхотцов и похвалялся он Очирой хан богдокану очистить государские украинные городы и ясачных брацких людей и всю нашу Калмыцкую землю повоевать и очистить. А отредил де он Очирой хан, против окольничего и воеводы Федора Алексеевича Головина с войною брата своего Сирисирая Батур контазия, а сам Очирой хан пошел на их Калмыцкую землю с войною и напал он Очирой хан на Бушухту хановых крайных людей: на Менго[?]¹⁰ брата ево, отцом они были вместе, а матерью порознь, и ево меньшево Бушухту ханова брата Очирой хан и с улусом ево побил. И за то де наш Бушухту хан, собрав свою силу, пошел с войною на Мунгальскую землю и их Мунгальскую землю розвоевал. А он, Очирой хан, и Кутухта ушли х китайскому богдо хану. И почал де наш Бушухту хан ево, Очироя хана, и Кутухту как дошел до степи богдойской, у него богдохана просить. И он де, китайской богдо хан тайно выслал ис царства против Бушухту хана силы своей дватцать тысяч и напали они, богдойцы, на Бушухту ханову силу на крайных людей ночью. И исправясь де Бушухту ханова сила и ту их силу богдойскую побил все и полководца Алехамбу /л. 160/ убил же только у них ушли дватцать человек.
[391] И Осип Булгаков в розговорех говорил: после де той высылки с китайским богдо ханом у вашего Бушухту хана был ли бой, или нет, и была ли другая высылка от китайского богдохана.
И они, калмыцкие посланцы, говорили ему, Осипу: в другой де высылке от богдо хана выслано силы было многое число против Бушухту хана и [с] снарядом. И почали де они, богдойские люди с нашим Бушухту ханом бой чинить. И на том бою Бушухту хановы силы побито немногое число, а у них де, богдойцов, побил Бушухту хан силы тритцать тысяч и снаряд их отбил, а полону Бушухту хан себе не брал, а снаряд де их богдойской покинул весь на степи, и в пушки де набивал железо, а иные ломали. А сам Бушухту хан от стены степь[ю] пошел.
И Осип Булгаков у них, калмыцких посланцов в розговорах спрашивал: отчего де Бушухту хан пошел в степь от стены и отчего де перестал бой чинить?
И они Бушухту хановы посланцы, говорили ему, Осипу: для того Бушухту хан от стены пошел в степь, что пришли послы от Далай ламы Жирим кутухта и привезли /л. 161/ с собою к Бушухту хану лист. А в листах написано: толькоо де тебе, Бушухту хану, с кита[й]ским богдоханом чинить бой и напрасно кровь проливать, а достаешь де ты своих супостатов, меня де, Далай ламу китайской богдохан во всем слушает, тех де супостатов тебе Бушухту хану, китайской богдохан Очироя хана и Кутухту отдаст. И Бушухту хан на те ево Далай ламы Жирим кутухты посольские речи положился, и бой чинить перестал и от стены богдойской пошел в степь, и послов своих к китайскому богдо хану послал. А в нынешних де числех Бушухту хан от китайского богдохана ожидает своих послов. И стоит де Бушухту хан силою своею вкупе и после нашего отпуску будет-ли с китайским богдо ханом чинить бой или нет, про то они калмыцкие посланцы, не знают.
И Осип Булгаков у них, калмыцких посланцов в розговорах спрашивал: с ыными де государствы у Бушухту хана нет ли какие войны?
И они калмыцкие посланцы говорили ему Осипу: с ыными де государствы опрочь китайского богдохана и мунгальских Очирой хана и Кутухты войны у Бушухту хана никакой нет.
/л. 162/ И Осип Булгаков у калмыцких посланцов в розговоре спрашивал, что де слух у нас есть, будто у Бушухту хана вашего есть в полону неведомо какой царь.
И они, калмыцкие посланцы, говорили ему, Осипу: есть де у Бушухту хана в полону бухарской царь (Далее в отпуске зачеркнуто: а в полках тот царь за крепкими караулы и в крепе, а на ево место посадил Бушухту-хан своего калмыцкого боярина).

По склейкам и под текстом л. 162 рукоприкладство: К сему статейному списку Осип Булгаков руку приложил.

РГАДА, ф. Сибирский приказ, стб. 544, лл. 157-162. Подлинник. Отпуск: РГАДА, ф. Иркутская приказная изба, оп. 1, д. № 215, лл. 26-33..

Окончание (Документы IV—V)

Примечания:

1. 1691 год.
2. 1690 г.
3. В подлиннике неразборчиво.
4. В подлиннике неразборчиво.
5. В рукописи оборвано.
6. В подлиннике неясно.
7. В подлиннике неразборчиво.
8. 1691 год.
9.Капитан московских стрельцов О.Г.Булгаков, встретив ойратских послов, 6 марта 1691 г. вместе с ними выехал из Удинска. Статейный список с сопроводительной отпиской отправил к Л.К.Кислянскому с конным казаком И.Ягодой (РГАДА, ф. Иркутская приказная изба, оп. 1, д. № 215, л. 25).
10. В подлиннике неразборчиво. Речь идет о младшем брате Галдана Доржиджаве, убитом сыном Тушету-хана Галдан-тайджи.

Воспроизводится по:

СБОРНИК ДОКУМЕНТОВ ПО ИСТОРИИ БУРЯТИИ XVII век, УЛАН-УДЭ , ВЫПУСК 1. 1960г.

Сетевая версия – В. Трухин, 2010