1677 г. августа 13. –Из наказа якутского воеводы А. А. Барнешлева Василию Пермяку . (ДАИ 7, 23:ІІ1)
Лета 7185 августа в 13 день [13.08.1677], по государеву цареву и великого князя Феодора Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, указу и по приказу воеводы Андрея Афонасьевича Барнешлева, память Якутцкого острога казаку Васке Тарасову2. Идти ему со служилыми людми великого государя на службу на Омолон и Пенжину реки для того: в прошлом3 во 180 году [сент. 1671 - авг. 1672] послан на те реки из Якутцкого острогу, для великого государя ясачного сбору пятидесятник казначей Васка Бурлак с служилыми людми, а велено ему, приехав на те реки, принять у казака у Ондрюшки Щипунова великого государя ясачное зимовье4 и служилых людей и аманатов, по росписи, и в том с ним Ондрюшкою росписатца и под тех аманатов собрать великого государя ясак; и в нынешнем во 185 году [сент. 1676 - авг. 1677] тот Васка, приехав в Якутцкой в чернецех, а в иноцех имя ему Венедикт, а с собою великого государя ясачные казны ничего не привез, а сказал, что-де он Васка великого государя на службу на омолон и на Пенжину реки с служилыми людми ходил и у казака Ондрюшки Щипунова ясачное зимовье и двух аманатов на лицо принял, и жил-де он Венедикт в том зимовье три годы, и ясачные-де иноземцы великого государя с ясаком в те годы к зимовью не бывали и аманатов своих покинули, и те аманаты в зимовье с голоду померли5, да и сам он Венедикт с голоду мало не умер и вышед на Ковыму реку в Ружниково зимовье. И ему [пробел, которому должно было бы соответствовать начало приказа Василию Пермяку идти на Пенжину приказчиком] приехав на Индигирку и на Алазейку и на Ковыму реки, прибрать из промышленых волных людей на ту великого государя службу на Пенжину и на Омолон реки, сколко человек сберетца, и с теми охочими людми идти на те Пенжину и Омолон реки, и приехав поставить [новое] ясачное зимовье и укрепить накрепко, и, укрепя, у Бога милости прося, чинить промысл над иноземцами и поимать аманатов, сколко милосердый Бог подаст, и под тех аманатов сбирать великого государя ясак, по их мочи, и жесточи никакие не чинить. И как те иноземцы великого государя с ясаком учнут на Омолоне и на Пенжине реки приходить, и ему с тех ясачных иноземцев с Юкагирей великого государя ясак имать... [следует пространная инструкция, в которой аборигены, подлежащие будущему объясачиванию и контролю Пермяка в пределах его власти на Омолоне и Пенжине, именуются исключительно «Юкагирями»6. Инструкция завершается словами:] Да тебе же Васке, приехав на Омолоне и на Пенжине реки, ясачных иноземцев Юкагирей всех привести к шерти, чтоб они иноземцы Юкагири были под его великого государя царя и великого князя Феодора Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, высокою рукою в вечном ясачном холопстве, на веки неотступно, и великого государя ясак платили на 186 год [сент. 1677 - авг. 1678] и на прошлые годы по окладом сполна, без недобору, и во всем бы они Юкагири великому государю служили и прямили, безо всякия хитрости7.
Примечания:
1. ДАИ 7: 139-145. 2. Василий Тарасов Пермяк. Отметим, что документы часто не позволяют отличить отчества от фамилий / прозвищ: «Васка Тарасов» может оказаться и Василием, сыном некоего Тараса, и Василием по наследственной фамилии Тарасов; «Иван Исаков» одного документа и «Иван Исаков Тобольский» другого документа вполне могут быть одним и тем же лицом, обозначенным в первом документе по имени-отчеству, а во втором - по имени, отчеству и фамилии; «Семен Иванов», подававший челобитную в Якутске в 1648 г., может быть и Семеном Ивановичем Дежневым, и отличным от него Семеном по фамилии Иванов (оба они упоминаются как разные лица в одном и том же списке), см. ОРМ: 20-21, прим. 3. 3. «Прошлый год» на языке XVII в. = «один из прошедших» годов, не обязательно ближайший к текущему году. 4. Чендонское зимовье, см. прим. 14. 5. Позднее Михаил Ворыпаев доносил, что этих двух аманатов «Бурлак голодною смертью заморил» (см. ниже, текст 3). Отметим, что ранее Бурлак был приказчиком на Колыме (в 1668-1669 г., РМЛТО: 326). 6. Речь идет о двух группах юкагиров: ходынцах, живших от верхнего Омолона до нижнего Анадыря, и группе чуванцев, обитавшей к 1670-м на Пенжине (см. прим. 16). 7. Документ рисует следующий ход событий: к 1672 приказчиком Чендонского зимовья, верхнего Омолона и Пенжины, был Андрей Щипунов; в «180»/1672 г. ему на смену из Якутска был выслан Василий Бурлак, который сменил Щипунова в 1673 г. и «три годы» (1673-1676) провел в Чендонском зимовье, однако ясака там получить не мог, с аборигенами в контакт не входил (см. об этом также текст 3 и прим. 26), голодал и примерно в конце 1676 г. вместе со своими людьми ушел - фактически бежал - из Чендонского зимовья в Якутск, бросив зимовье пустым. В Якутск он пришел летом 1677 г., и ему на смену был отправлен на Пенжину Василий Тарасов Пермяк с приказом (от 13.08.1677) служить там приказчиком, найти и привести к присяге местных юкагиров и т.д. В 1678 г. на смену Пермяку из Якутска выслали на Пенжину Михаила Ворыпаева (см. текст 3).
Воспроизводится по:
А. А. Немировский Материалы по истории юкагиров и русской власти на Пенжине и Анадыре во второй половине 1670-х - середине 1680-х гг. |