1665 г. ранее июля 4. – Явочная челобитная служилых людей Илимского острога и пашенных крестьян Илимского уезда на воеводу Л.А. Обухова, написанная после его убийства.

(Начала нет) . . . [денеж]ные и хлебные кабалы.
Да он же, воевода Лаврентей Обухов, велел нам, сиротам, выймовать из вашей великих государей казны хлеб. А имал на нас кабалы к себе, и тот наш долг по кабалам имал он, Лаврентей, к себе, а не в вашу великих государей казну. И мы, сироты ваши, от того обнищали и одолжали великими неоткупными долги.
Да мы же, сироты ваши, пашенные крестьяне, били челом вам, великим государем, а ему, Лаврентью Обухову, подавали челобитные по многое время о ссуде из вашей великих государей казны хлеба на семяна, ржы. И он, Лаврентей Обухов, велел имать в вашу великих государей казну в хлебе кабалы, а хлеба нам, сиротам, на посев не давал. И по тем кабалам он, Лаврентей Обухов, имал с нас, сирот ваших, хлеб себе.
И оттого у нас, сирот ваших, не почал на полях хлеб родитьца, потому что у нас, сирот ваших, сев был не во-время, сеяли испоздна. Новой хлеб у нас на Лене приходит в ядро на Семен день [1 сентября].
И от того ево, Лаврентья Обухова, насильства и изгони мы, сироты ваши, обнищали и одолжали великими неоткупными долги и з домами своими, з женами и з детьми, разорились.
А в прошлых же, великие государи, годех мы, холопи ваши и сироты, били челом вам, великим государем, и челобитные подавали на Чичюйском волоку приказному сыну боярскому Федору Пущину. А в челобитье нашем написано, чтоб вы, великие государи, нас, холопей и сирот ваших, пожаловали: велели те наши челобитные с Чичюйского волоку послать под отпискою в Якуцкой острог к стольнику и воеводе Ивану Федоровичю большому Голянищеву-Кутузову. А из Якуцкого острогу, чтоб великие государи пожаловали: велели те наши челобитные под отпискою послать к вам, великим государем, к Москве.
И стольник и воевода Иван Федорович большой Голянищев- Кутузов те наши челобитные послал к вам, великим государем, к Москве с служилым человеком с Сенькою Епишевым. И он, воевода Лаврентей Обухов, в прошлом во 172 [1664] году ево, Сеньку Епишева, в Ылимском остроге задержал. И тот Сенька Епишев [89] сведал те наши, холопей ваших и сирот, к вам, великим государем, челобитные, и ему, Лаврентью Обухову, отдал на выкуп. И те челобитные на себя он, Лаврентей Обухов, воровски у себя задержал и затаил, чтоб к вам, великим государем, от нас, холопей ваших и сирот, на него, Лаврентья Обухова, великим государем не дошли.
И после того он, воевода Лаврентей Обухов, уведав на себя челобитные от нас, холопей ваших и сирот, к вам, великим государем, и он, Лаврентей Обухов, нас, холопей ваших и сирот, почал о том челобитье к вам, великим государем, что мы подавали челобитные, всякими приметы приметыватьца, и хотел нас жечь и пытать.
И оттого он, Лаврентей Обухов, имал с нас, холопей ваших и сирот, большие посулы. А мы, холопи ваши и сироты, закладываючи жен своих и детей и последние свои статки, от него, Лаврентья Обухова, откупались, чтоб нас ни жег, ни пытал в том нашем на него челобитье. И в тех деньгах мы, холопи ваши и сироты, стояли многое время на смертном правеже. А окупить нам, холопем вашим и сиротам, тех долгов нечем.
И он, Лаврентей Обухов, ис тех наших заемных долгов правил немилостивым смертным правежем, чтоб впредь от нас, холопей ваших и сирот, на него, Лаврентья, вам, великим государем, челобитья не было. А с правежу велел к ночи в турму [тюрьму]¹.
… Да он же, воевода Лаврентей Обухов, с Усть-Киренги с Никольского погоста от церкви Николы чюдотворца изгонил попа Фому Кирилова своими бездельными всякими приметами, составливая чинам попа всякие затейные бездельные делы. И взял с него, попа, своим мучением и угрозою великие посулы. И держал ево, попа, в крепи, в железах и в колоде, в Ылимском остроге. И отпустя ево, попа Фому, с Ылимского волоку на Киренгу, велел ево, попа, держать за крепкими приставы в крепи и в железах, и в колоде до своего приезду, как весною приезжает на Киренгу.
Да он же, воевода Лаврентей Обухов, приехав на Киренгу в прошлом во 172 [1664] году, своим воровским умыслом, выслав ево, попа, с Киренги за приставом на низ, и без него, попа Фомы, изнасильничал сильно жену ево, Фомину, Пелагейку Никифорову дочь блудным грехом. И тем ево, попа Фому, опорочил, от церкви Божии изгонил. И у нас, холопей ваших и сирот, жены наши и дети без отца духовного, и младенцы без молитвы и крещенья помирают.
[90] Да он же, воевода Лаврентей Обухов, в прошлом во 172 [1664] году велел писать о себе к вам, великим государем, о своем сиденье на воеводстве челобитную похвальную градцким служилым людем и пашенным крестьяном, чтоб ему, воеводе Лаврентью Обухову, впредь на воеводстве сидеть в Ылимском остроге. И к той челобитной велел нам, холопем вашим и сиротам, руки прикладывать за великим угрозом. А хто не похочет к той челобитной рук прикладывать, и он, воевода Лаврентей Обухов, угрожал кнутом и батоги, и всякими приметами приметывался.
И мы, холопи и сироты ваши, в нынешнем во 173 [1665] году, не мога ево, Лаврентьева, мученья претерпеть, и от всяких ево изгони и угроз пошли вам, великим государем, служить на Амур реку, покиня домы свои, жен и детей своих . . . (Конца нет) ²

На обороте листа 1: К сей явочной челобитной Анисимко Никифоров³ руку приложил.
К сей явочной челобитной вместо Илимского уезду пашенных крестьян Ивана Еремеева⁴, Фетьки Ларионова Москвы⁵ по их веленью и за себя Алешка Тимофеев руку приложил⁶.
На обороте листа 2: К сей явочной челобитной вместо Илимского острогу служилых людей Ярафия Архипова Никифорова⁷ да вместо пашенных крестьян Михайла Иванова⁸, Осипа Васильева⁹ по их веленью Петрушка Осколков¹⁰ руку приложил.
На оборотной стороне челобитной на стыке листов 1 и 2 имеется скрепа «поп», а на конце листа 2 — «Ермоген»¹¹.

Примечания¹²:

¹ Ф. 494, оп. 3, ед. хр. 21, л. 1 – 2.
² Ф. 1177, оп. 1, ед. хр. 7, л. 55.
³ Сын Никифора Черниговского.
⁴ Иван Еремеев — это Микулка, непосредственный участник убийства воеводы Л.А. Обухова.
⁵ Федька Ларионов Москва был из промышленных людей, посажен в пашню в 1654 году на Вешняковской заимке на место сбежавшего в Дауры Никитки Емельянова. Однако Федька Ларионов там не прижился и в 1659 году сбежал в Илимский уезд, бросив лошадь и «пашенный завод». Жил на мельнице на речке Кутолаке. В 169 [1660 – 1661] и в 173 [1664 – 1665] годах он записан в пашенных крестьянах на заимке Половинной (Алымовка), в 48 километрах ниже Киренска. Значит, здесь тоже приставали черниговцы. Больше Федька Ларионов Москва в крестьянских книгах не упоминается, сбежал на Амур.
⁶ Алешка Тимофеев — это пашенный крестьянин по фамилии Берендилов. Пахал на заимке Берендиловой, в 23 километрах ниже Чечуйска. На Амур он не побежал.
⁷ Вероятно, Ярафий Архипов Никифоров — это усть-кутский судовой плотник Ярко Тварогов. В 1674-1675 годах он ездил из Албазина в Москву с соболиной казною и с челобитьем о помиловании участников убийства и побега.
⁸ Михайло Иванов — это Михайло Иванов Сапожник (он же Черничёнок).
⁹ Осип Васильев — непосредственный участник убийства воеводы, получивший на Лене прозвище Подкаменный.
¹⁰ Петрушка Осколков — это киренский таможенный целовальник Петрушка Якимов Осколков, которого воевода Обухов вез на дощанике, скованного за какие-то злоупотребления. Петрушка Якимов Осколков был зятем Никифора Черниговского. В 1673 году он был приказчиком Албазинского острога.
¹¹ По остаткам скрепы можно приблизительно судить о количестве листов челобитной. Скрепа должна была иметь вид: «К сей явочной челобитной черной поп Ермоген руку приложил». Это единственный документ, подтверждающий присутствие Ермогена среди черниговцев на Лене. По сохранившимся скрепам ясно, что от челобитной сохранилась лишь малая часть.
¹² Примечания и восстановленный текст сделаны Г. Красноштановым.

Воспроизводится по:

Красноштанов Г.Б. Никифор Романов Черниговский: документальное повествование. — Иркутск: «Репроцентр А1», 2008. С. 88 — 90.