1656 июля 20. — Наказ стрелецкому сотнику Амосу Михайлову, о заведывании служивыми и промышлеными людьми на реке Анадыре, о сборе ясака и приискивании новых земель.

Лета 7164, июля в 20 день, по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу и по приказу столника и воеводы Михаила Семеновича Лодыженского да дьяка Федора Тонкова, Якутцкого острогу сотнику стрелецкому и казачью Амоску Михайлову да с ним служилым людем. Итти им на государеву службу из Якутцкого острогу вниз по Лене до усть Лены реки, где пала в море, и по морю на Алазейку, на Ковыму реку, и с Ковымы на новую Анадырь реку, . . . с Алазейки на Анадырь реку одной зимою без всякой мешкоты, для того: в нынешнем во 164 году писали в Якутцкой острог, к столнику и воеводе Михайлу Семеновичю Лодыженскому да к диаку Федору Тонково, с новой с Анадыря реки, служилые охочие люди, сентября в 26 день, Сенка Дежнев да Никитка Семенов, и прислали с отпискою охочего служилого человека Сидорка Емельянова; а в отписке их написано: нашли де они на усть Анандыря реки коргу, за губою вышла в море, а на той де корге морской зверь морж ложитца многой, и того моржового заморного зубу на той де корге они служилые люди и с ними промышленые люди промышляли и заморной зуб брали, а на самом де мысу вкруг тое корги с морскую сторону. . . . на полверсты и болше, а в гору сажен на 30 и на 40, а весь зверь с воды с моря на землю не вылегает, потому что его горазно много; и в прошлом во 162 году положили де они служилые и промышленые люди в государеву казну рыбья зубу 3 пуда, а числом 14 костей. Да под тоюж отпискою прислали они Сенка и Никитка роспись 160 году, у кого сколко у служивых и у промышленых людей кости рыбья зубу, и по той росписи: у Анисимка Костромина 35 пуд, да у него ж Троецкой кости 20 пуд, у Васки Бугра 24 пуда, у Терешки Никитина 4 пуда, у Пашка Кокоулина полчетверта пуда, у Степки Каканина полтора пуда, у Гришки Антонова полтретья пуда, у Петрушки Михайлова полчетверта пуда, у Стенки Вилюя 15 пуд, у Антонка Андреева 4 пуда, у Кирилки Степанова три пуда, у Морозка Малафеева пять пуд, у Салдатка полосма пуда, у Кузки Иванова пять пуд, у Ивашка Казанца 4 пуда, у Филки Данилова 2 пуда, у Титки Семенова 8 пуд, у Томилка Ефимова 6 пуд, у Васки Маркова 3 пуда, да у них у Семейки Дежнева 5 пуд, да у Никитки Семенова 10 пуд, да у служилого ж человека у Федотки Ветошки 4 пуда; да промыслу 162 году: у Анисимка Костромина Троецкой кости 7 пуд и с обломками, у Федотка Ветошки 3 пуда, у Стенки Вилюя 15 пуд, у Васки Маркова 2 [71] пуда, у Васки малого Бугра 2 пуда, у Гришки Антонова 3 пуда, у них же, Семейки 2 пуда да у Никитки 2 пуда, у Антонка Андреева пуд, у Терешки Никитина 2 пуда, у Петрушки Михайлова 5 пуд, у Кузки Иванова 3 пуда, у Салдатка полтретья пуда, у Тренки Степанова 2 пуда, у Данилка Филипова 12 пуд; и всего того рыбья зубу кости служилых и промышленых людей 212 пуд да Троецкой 27 пуд. Да апреля в 11 день, Юшко Селиверстов...... а в отписке его писано, что де он Юшко явил государю прибыли в Якутцком остроге рыбья зубу 50 пуд, и ту де прибыль он Юшко 50 пуд всю на корге с охочими промышлеными людми упромышляли своим промыслом, весом де та кость в розных статьях: три кости пуд 3 гривенки, да 4 кости пуд, да в 4 пудах по 5 костей в пуд, да в 18 пудах по шти костей в пуд, да во шти пудах по 7 костей в пуд, да в 8 пудах по осми костей в пуд, в пяти пудах по 10 костей в пуд, да в пуде 12 костей, да в четырех пудах по 13 костей в пуд, да в 2 пудах по 16 костей в пуд. И пришед на Анандырь реку, ему Амосу принять у служилых людей у Семейки Дежнева да у Никитки Семенова да у охочего служилого человека у Юшки Селиверстова острожки и в острожкех аманатов, которых у них у Сенки и у Никитки и у Юшка написано заедет, а приняв то все, взять ему Амоску их Сенкина и Никиткина и Юшкина сбору ясачные книги нынешняго 164 году, и в государеве казне всякие государевы товары, и суды и судовые снасти, и сколко чего на лицо приимет. . . . Да у них же у Юшка Селиверстова взять 50 пуд, а у Сенки Дежнева с товарыщи, которые выходили на драки, против тогож взять 50 же пуд кости рыбья зубу и с теми 3 пуды, которые Сенка и Никитка объявили на государя; а кость бы ему взять лутчюю самую, а взяв в том во всем ему Амосу с Сенкою и с Никиткою и с Юшкою росписатца; а росписався ему Амоску взяти на государя, сверх того рыбья зуба, у Сенки Дежнева, да у Никитки Семенова, да у Юшки Селиверстова с товарыщи, и у промышленых людей две десятые лутчим же зубом, от лутчей лутчей, середней середней, от худой худой, а ту десятую взять против соболиного промыслу, а другую десятую на государево жалованье и государевы службы, а взяв за всякую тебе кость . . . .  И томуж Амоску у Семенка Дежнева и у Юшки Селиверстова кости, по указу, и ясачную соболиную и денежную казну, и той государеве ясачной соболиной и денежной казне и рыбья зубу, какова будет в сборе, и всяким государевым товаром, и всяким судам и судовым снастям, и сколко с соболиною казною и с рыбьим зубом сум послано будет, росписать, и роспись прислать за своею рукою с служилыми людми, которые с тобою Амоском посланы, с колкими человеки . . . . и Сенку и Никитку и Юшка, их сбору с государевою ясачною и десятинною с соболиною и денежною и со всякою казною, что у них в сборе есть, и тому всему с приходными книгами . . . поруками прислать в Якутцкой острог; а будет по их Сенке и Никитке и Юшке поруки не будет, и их Сенку и Никитку и Юшку прислать с приставы, вместе с теми служилыми людми, которых он Амоско пошлет в Якутцкой с костью и зубом и с государевою соболиною и со всякою казною. А по челобитьям их Сенки и Никитки и Юшка и Якутцких служилых людей, которые с Сенкою и Никиткою и Юшкою, ни на какие государевы не посылать бы службы, а на службы бы . . . . тех служилых людей, которым с тобою велено быть, а самому ему Амоску с служилыми людми быть в тех острожках до перемены своей, как к тебе по государеву указу в [72] те острожки из Якутцкого острожку служилые люди на перемену присланы будут. Да тебе ж Амоску велеть служивым людем, которые ныне с тобою посланы, на усть Анандыря реки на корге промышлять звериной моржевой зуб и заморную кость сбирать на государя, а другую половину роздавать служилым людем, да с той их . . . . . имать на государя ж десятую . . . . и с промышленных людей, и на себя государевыми и своими заводы . . . . . А будучи ему Амоску с служилыми людми для государева царева и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, для промыслу рыбья зубу, и для ясачного и поминочного сбору с прежних с ясачных иноземцов, и для прииску и приводу под государеву царскую высокую руку вновь неясачных иноземцов, из ясачного острожку посылати ему служилых людей и на коргу, для промыслу рыбья зубу, и в прежние ясачные волости, за государевым крестным целованием, а ко кресту приводить ему Амоску служилых людей по записи, какова запись послана ныне с ним Амосом за государевою печатью и за дьячьею приписью; а где будет доведетца, к тем служилым людем в прибавку имать и промышленных людей, которые тут на Анандыре реке для своего промыслу будут; а для государева рыбья зубу промыслу и для ясачного и поминочного сбору к ясачным иноземцам, которых родов у них аманаты есть и которые под государеву царскую высокую руку приисканы будут вновь, да и в иные новые землицы и вверх по Анандырю и иным сторонним рекам, которые реки поблизку прилегли к той же Анандыре реке, для государева ясачного и поминочного сбору и для проведыванья и прииску и приводу новых землиц посылать служивых людей, по сколку человек пригоже, за крестным целованием, и велеть тем служивым людем и с ними промышленым новых немирных землиц неясачных Юкагирей и всяких иноземцов розных языков, которые по тем рекам и по иным сторонним рекам живут, призывая всякими мерами с великим раденьем, приводить под государеву царскую высокую руку и ясак с них на государя имать ласкою, а не жесточью, и учинить те землицы вперед под государевою царскою высокою рукою в прямом ясачном вечном холопстве на веки не отступными. И на государя ясак и поминки с прежних ясачных со всяких иноземцов сбирать ему Амосу с целовальником с Петрушкою, вперед на 165 год, при служивых людех, соболи добрые с пупки и с хвосты, и шубы собольи, и ожерелья и наполники и пластины собольи, и шубы горносталные, и бобры и кошлоки черные и чернокарие и карие и рыжие, и лисицы черные и чернобурые и бурые и черночеревые и сиводущатые, и рыси, и выдры, и песцы черные и голубые, с лапы и с хвосты, и волки, и из доимки на нынешней 164 год и на прошлые годы недоборной ясак; и кто будет чего с себя в нынешнем во 164 году и в иных в прошлых годех государева ясаку сполна не платили, сбирать потомуж ласкою, а не жесточью; а которые ясачные иноземцы похотят сами с ясаком к тому ясачному острожку, где он Амос учнет жить, приходить, и ему тем иноземцом с государевым ясаком к острожку к себе приходить велеть; и о том ему Амосу тем иноземцом приказывать накрепко, чтоб они государев ясак и поминки, перед прошлыми годами, платили по вся годы без недоборов с прибавкою; и подростков, ясачных людей детей и братью и племянников и захребетников, проведывать и сыскивать велеть накрепко, а сыскивая на государя ясак и поминки с них велеть сбирать потомуж, как и с их братьи, ласкою, а не жесточью, смотря по их мочи, [73] кому что можно давать, чтоб в государеве ясаке и в поминках, перед, прошлыми годами, во 165 году и вперед учинить государю прибыль, которая б прибыль государю была прочна и стоятелна; а сбирать ему государев ясак и поминки соболи добрые, целые и неплелые, с пупки и с хвосты, а нецелых и плелых и прелых и драных соболей и недособолей в государев ясак не имать. А что они служилые люди на 165 год и на иные годы, и с которого роду с тех прежних Юкагирских князцей и с их улусных людей недоборного ясаку и поминков, и с новоприискных землиц с ясачных людей государева ясаку и поминков, соболей, и шуб и ожерелей и пластин и наполников собольих, и шуб горностальных, и лисиц черных и чернобурых и бурых и черночеревых и красных, и бобров и кошлоков, и выдр, и рысей, и песцов черных и голубых, и волков, и кости рыбья зубу возмут, и сами кости рыбья зубу на государя добудут: и то им за ясак и поминки велеть записывать в ясачные книги порознь по годом, имянно по статьям, а ясачным людем в том ясаке и в поминках давать отписи, за своими руками и за печатьми, вперед для спору и для иных ясачных сборщиков, чтоб тем иноземцам ясачным людем продажи и налогов от служилых людей вперед не было; а за государев ясак и за поминки тем иноземцом давать государево жалованье, олово и медь, против прежнего, как им и иным ясачным людем наперед того за государев ясак и поминки давывано; а как из ясачных волостей к нему Амосу в острожек с государевым ясаком ясачные сборщики, и с моря с рыбьим зубом учнут приходить, и ему Амосу с целовалником государев ясак и поминки по ясачным сборным книгам приимать у них налицо, а из рыбья зуба выделять по половине при служилых людех, и записывать в книги имянно, и отдавать рухлядь и рыбей зуб целовалнику, и держать та рухлядь и зуб за своею и целовалниковою печатью, до посылки в Якутцкой острог, в государеве казне с великим береженьем. А что у иноземцов у ясачных людей сверх государева ясаку, как они заплатят государев ясак весь сполна, соболиной и всякой мягкой рухляди и рыбья зубу объявитца: и ему Амосу те соболи и рыбей зуб велеть купить у иноземцов на государевы товары, которые у них государевы товары за росходом останутца; и те покупные соболи и всякую мягкую рухлядь и рыбей зуб, и что государевых товаров за покупку будет дано, записывать в теж ясачные книги имянно, себе статьею, а те покупные соболи и рыбей зуб потомуж приимать в государеву казну. А того бы ему Амосу смотреть и беречь накрепко, чтоб служилые и торговые и промышленые люди с иноземцы товары своими на мягкую рухлядь не торговали и не покупали, и самому ему Амосу с служилыми людми в ясачные волости Руских и своих товаров и табаку не возить, и с иноземцы не торговать и мягкой рухляди никакой у них не покупать; а кто будет служивые и торговые и промышленые люди товары своими учнут на мягкую рухлядь торговати преж государева ясачного сбору, а государев ясак и поминки на 165 год и на иные прошлые годы весь сполна не собран, и ему Амосу те покупные соболи и всякую мягкую рухлядь у служилых, у торговых и у промышленых людей имать на государя, и записывать в теж книги имянно статьями. А однолично ему Амосу ту государеву ясачную и поминочную соболиную и всякую мягкую рухлядь и рыбей зуб самому и служилым людем велеть сбирать и радеть неоплошно, чтоб тот государев ясачной и поминочной и рыбьего зубу сбор с Анандыря реки и с иных сторонних [74] рек на 165 год и впредь на иные годы собрать, против прошлых годов, с прибылью и с прежних Юкагирей, и на прошлые годы государев ясак и поминки с тех иноземцов, которые государев ясак платили несполна, собрать, сполна же, и своею службою государю прибыль учинить немалая, которая б прибыль была прочна и стоятелна, и иных бы иноземцов, которые наперед сего с себя ясаку не платили, под государеву царскую высокую руку приводить и ясак с них на государя имать ласкою, а не жесточью, сколко с кого доведетца что взять, и записывать в книги же. А у служилых людей у ясачных сборщиков их собинной всякой мягкой рухляди, как они придут из ясачных волостей, обыскивать накрепко; а что у кого собинной мягкой рухляди найдут, и у них про ту собинную мягкую рухлядь роспрашивать накрепко, где они тое рухлядь взяли, в посулех ли за ясачную поноровку, или насилством у ясачных людей, или купили, или на товары выменяли, или сами уловили? и сыскивать про то допряма; да будет, по сыску, те служилые люди тое мягкую рухлядь у ясачных людей взяли в посулех от ясачной поноровки, или насилством, или купили преж государева ясачного сбору, и тое мягкую рухлядь имать у них на государя безденежно, и записывать в книги имянно, у кого сколко взято будет; а будет ясачные сборщики тое мягкую рухлядь, которую им ясачные люди учнут давать для государева имени в почесть в поминках, учнут объявливать сами, и у них та их поминочная мягкая рухлядь потомуж имать на государя и писать в книги имянно, кому именем которой ясачной мужик для государева имени, сверх государевы и ясачные и поминочные рухляди, собинных поминков дали, и оценя тое поминочную мягкую рухлядь потомуж имать в государеву казну, а им служилым людем за тое рухлядь дадут денги из государевы казны по Якутцкой прямой цене в Якутцком остроге; а будет, по сыску, которые служилые люди ясачные сборщики в ясачных волостях или в новых землицах какой зверь уловили сами, и на государя взять та их рухлядь в куплю будет не пригодитца, и о том писать, и сколко у которых у служивых людей той их собинной мягкой рухляди и какая та их мягкая рухлядь, их промыслу или покупочная, и у кого куплена, у своей ли братьи у служивых людей покупано, росписи прислать, и те отписки и росписи велеть подавать и служилым людем с государевою и со своею собинною рухлядью являтца в Якутцком остроге, в приказной избе, столнику и воеводе Михайлу Семеновичю Лодыженскому да диаку Федору Тонково, и столник и воевода Михайло Семеновичь Лодыженской да дьяк Федор Тонково ту их мягкую рухлядь, по сыску будет доведетца, велят отдавать тем служилым людем, для далной службы и болшие их Сибирские нужи; а будет у служилых людей, хотя их промыслу или купленые, объявятца соболи добрые, и лисицы черные и чернобурые, и бобры черные же и чернокарие добрые, и песцы черные и голубые, и та у них рухлядь, оценя, имать на государя и записывать потомуж в книги имянно, и про то писать же и их с тою рухлядью отсылать в Якутцкой же острог к столнику и воеводе Михаилу Семеновичю Лодыженскому да к диаку Федору Тонково, и за тое им рухлядь денги дадут из государевы казны по прямой цене в Якутцком остроге; а которые будет служилые люди, приехав с моря с промыслу моржевого зуба и из ясачных волостей, учнут мягкую рухлядь и рыбей зуб отдавать на дороге ясачным людем воровством, чтоб им тою рухлядью и рыбьим зубом завладети самим, а в государеву казну не отдать, и про то сыскивать ясачными [75] всякими людми, а сыскав про то допряма, тем служилым людем, которые воровством у ясачных людей на дороге учнут метать, чинить наказанье, бити батоги нещадно, а рухлядь их и рыбей зуб имать на государя безденежно; и о том заказ учинить ясачным людем крепкой: которые служилые люди из ясачных волостей учнут у них ясачных людей, едучи с моря, мягкую рухлядь и рыбей зуб метать, и они б тое мягкую рухлядь приносили к нему в острожек, и ему тое рухлядь и рыбей зуб потомуж имать на государя; а с явленных служилых людей промыслу с соболей и со всякой мягкой рухляди, сыскав про то подлинно, велеть целовалнику имать на государя десятую соболми, по государеву указу, как ему о том наказная память дана. А что к нему Амосу и к служивым людем ясачные люди у ясачного платежу, или после или преже ясачного платежу, принесут рыбья зубу, и соболей, и лисиц, И бобров и всякой мягкой рухляди в съезжую избу для государева имени в поминках: и им та мягкая рухлядь и рыбей зуб, потомуж приимая, класть в государеву казну и записывать в книги имянно, кто именем ясачных людей какой зверь или зуб для государева имени в поминках им принесут; а самим им тою своею поминочною мягкою рухлядью и рыбьим зубом не корыстоватца, и из государевы казны добрых соболей и доброго рыбья зубу и иной мягкой рухляди на свою мягкую рухлядь и на кость рыбья зуба не переменять, и никакой хитрости над государевою соболиною и рыбья зубу казною не чинить. А что с которых иноземцов, с ясачных с Анадырских иноземцов, и которых приищут вновь, и с захребетников с их братьи и племянников, и которых под государеву царскую высокую руку приведут, и на государя с них ясаку и поминков, соболей и лисиц, и шуб и ожерелей и пластин и наполников собольих, и шуб горностальих, и бобров и кошлоков, и лисиц, и рысей, и песцов черных и голубых, и выдр, и волков и всякого зверя на 165 год и на иные годы недоборного ясаку на прежних ясачных людех на прошлые годы, и сколко он Амоско с кого рыбья зубу возмет: и тот государев ясачной и поминочной и рыбья зубу сбор и ясачные книги, каковы он приимет на Анандыре реке; и новоприискным землицам ясачные ж книги, и ясачную же и поминочную и пенную и покупную мягкую рухлядь, и морской рыбей моржевой зуб, и у кого что взято и куплено будет, с ясачными сборщики, как путь поспеет, по вся годы безпереводно присылать в Якутцкой острог, не испоздав, с служилыми и с торговыми и промышлеными людми, которые пойдут в Якутцкой острог; а посылать за тою государевою соболиною казною служилых людей непомногу, посколку человек пригоже, потому чтоб за безлюдством у них ясачной сбор и промысл рыбья зубу не стал, а приказывать та государева соболиная и рыбья зубу казна с теми служилыми людми беречь и до Якутцкого острогу проводить тем торговым и промышленым людем, которые втепоры за тою государевою соболиною казною посланы будут, с великим береженьем, накрепко, чтоб они ту государеву соболиную и рыбья зубу казну до Якутцкого острогу довезли в добром здоровье, без всякой хитрости; и наличные росписи соболям, сорокам и рознице, и всякому зверю и рыбью зубу, сверх ясачных книг, под отпискою и сумами, и с кем имяны та государева соболиная казна и кость рыбья зубу послана будет, для подлинные справки, за своею и за их руками, посылать же; а приехав им в Якутцкой острог, велеть с тою государевою соболиною казною и с костью рыбья зубу явитца в съезжей избе, столнику [76] и воеводе Михайлу Семеновичю Лодыженскому да диаку Федору Тонково. Да ему ж Амоску тем же иноземцом, прежним ясачным людем, и которые учинятца вновь под государевою царскою высокою рукою Юкагирем и иным иноземцом, велеть говорить и заказ крепкой учинить, чтоб они ясачные люди, как заплатят государев ясак и поминки, и что у них за государевым ясаком и за поминки соболей и иной всякой мягкой рухляди и рыбья зубу останется, в иные в немирные землицы, которые не под государевою царскою высокую рукою, с тою мягкою рухлядью и с рыбьим зубом не отезжали, и не торговали, и из государевы земли той своей доброй рухляди и рыбья зубу в чюжюю землю не отвозили, и в том бы государеве казне убыли и в десятинном сборе недобору не чинили. А как к нему Амосу в острожек с государевым ясаком Анандырские князцы и их улусные люди учнут приходить: и ему Амосу тех князцей и их улусных людей велеть поить и кормить государевыми запасы, которые с ним посланы, доволно, и сказав им государево жалованное слово, отпустить их по кочевьям и приказывать им накрепко, чтоб они с себя государев ясак и поминки и с своих улусных людей, с детей и с братьи и племянников и с захребетников и с подростков, по вся годы платили полной без всякого недобору, и иных бы свою братию под государеву царскую, высокую руку приводили, и во всем бы они государю служили и радели и прямили, и с ними служилыми людми были заодин; а в которых будет в своей братьи почают измену или над служивыми и торговыми и промышлеными людми злой умысл и смертное убойство, и они бы Анандырские иноземцы про измену и злой умысл ему Амосу с служилыми людми сказывали, и их за то государь пожалует их иноземцов тех изменников животами всеми; а от иных немирных людей они служилые люди их Юкагирей оберегать учнут, и они б ясачные Юкагири жили под государевою царскою высокою рукою безопасно, ничего не боялися и государевым бы ясаком промышляли, не испоздав времени, с осени рано, чтоб у них по вся годы государев ясак в промыслу был готов весь сполна, без недобору. А которые будут на тех реках иноземцы государю учинятца не послушны, и с ними служилыми людми учнут битца и торговых и промышленых людей учнут грабить и побивать: и ему Амосу с служилыми и промышлеными людми, опричь тех, которые государю послушны и ясак с себя дают и которые в винах своих добьют челом и ясак учнут давать, на них немирных землиц неясачных людей войною ходить, смотря по людям, и тех немирных людей войною смирять, и под государеву царскую высокую руку приводит, и ясак с них и аманатов имать, и к шерти, что им под государевою царскою высокою рукою быть в ясачном холопстве, против иных прежних таких же ясачных иноземцов приводить, и имена их, кто которого роду, потомуже в книги писать; и что над непослушными какого поиску учинят и аманатов возмут, о том писать подлинно в Якутцкой острог, к столнику и воеводе Михайлу Семеновичю Лодыженскому да к диаку Федору Тонково, и те их шертовалные записные имянные книги присылать с ясачным же сбором вместе. А которые будет служилые и торговые и промышленые люди учнут государю друг на друга, в искех своих и в иных обидах, или по кабалам и в безкабалных искех, о суде бить челом государю и подавать челобитные в дву или в трех или в пяти рублех: и ему Амосу по тем челобитным суд давать и росправа меж ими чинить безволокитно, а с тех их спорных исков имать на государя с суд-[77]ных дел пошлины на виноватых с рубля по гривне, да пересуду по две гривны, да правого десятка по 4 денги; а которые судные дела будут у них менше рубля, и с тех судных дел пошлины имать на виноватых по росчету, а пересуду и правого десятка с тех невеликих судных дел не имать; а с кабалных судных дел пошлин.... которая кабала в суде будет не в споре в десяти рублех, и с той кабалы взяти по полуполтине, а менше десяти рублев с кабалы по гривне; а которые служивые и торговые и промышленые люди, подав ему челобитные о суде, и до суда помирятца, и с тех людей имать мирового по гривие; и те денги писати в книги имянно, и держать те денги до посылки в Якутцкой в государеве казне, в приказной избе, с великим береженьем, а в росход тех денег ни на какие росходы не держать; а на челобитчиковы судные дела имать бумагу на челобитчиках. А кто с ним Ленских служилых людей имяны, и сколко на государев росход пищей бумаги, и что для государева жалованья на иноземские росходы и аманатом на корм хлеба, и за ясак государева жалованья, меди зеленой в котлах и в тазех и олова в блюдех и в торелех и одекую синего, и сетей неводных и пряденого, и иных каких товаров, и судов и судовых снастей послано, и тому роспись под сею наказною памятью, а держать.... и... всякую посылку, смотря по тамошнему делу, с береженьем, и в росход записывать себе статьею; а чего будет для государева дела бумаги пищие, и судов и судовых снастей, и для иноземских росходов олова и одеекую и меди, и сетей неводных и пряденого не достанет, и о том ему Амоску писать в Якутцкой острог, к столнику и воеводе Михайлу Семеновичю Лодыженскому да к диаку Федору Тонково; на Анандыре реке отнюдь ему Амоску никаких товаров, и сетей и прядена, и судов и судовых снастей и. . . никаких не покупать, да и служилым людем в государево жалованье и на иные никакие росходы денег на Анандыре реке отнюдь не давать, а присылать денежную казну и той денежной казны книги Анандырскому сбору в Якутцкой с соболиною казною вместе; а буде он Омоско что государевых денег в росход отдаст, и те денги на Амоске велят доправить без пощады. А будучи ему Амоску на Анандыре реке в острожке, государевы дела делати и государевым ясачным и поминочным сбором и на новой земли моржовым рыбьим зубом, против сей наказной памяти, что выше сего писано, радеть и промышлять заодин и розни меж себя ни в чем не чинити. А того ему Амоску смотреть и беречь накрепко, чтоб они в Анандырском острожке и по иным зимовьям вина не курили, и пива и браги и меду продажного и корчмы и блядни и зерни и воровства отнюдь не было, и зернью бы служилые люди не играли и государева жалованья, и пищалей, и платья с себя не проигрывали; а кто будет учнет вино курить и мед ставить, или пиво и браги варить, и на продажу учнет какое питье держати: и ему Амоску то продажное питье и суды и котлы у тех людей вынимати с понятыми; а у кого будет корчму вымут впервые, и на тех людях имать на государя заповеди, против государева указу и Уложенья, за первую выимку по пяти рублев, а на питухах по полуполтине на человеке, за другую выимку вдвое, по 10 рублев, а на питухах по полтине на человеке, да техже людей, у кого корчму вымут в другой ряд бити кнутом, а питухов бити батоги; а будет корчемное продажное питье и питухов вымут втретьи, и на тех заповеди имать по 20 рублев на человеке, а на питухех по рублю на человеке, да их же бить кнутом. Да и того ему Амоску над служивыми людми [78] смотреть и беречь накрепко, чтоб служивые люди, которые с ним Амоском посланы и на Анандыре реке . . . . . . . , промеж собою не дралися и друг друга ни в чем не обижали, и едучи Леною рекою и морем, и в зимовьях и инде нигде торговых и промышленых и всяких людей и иноземцов не били и не грабили, и силою хлеба и судов и ничего, не имали, и у иноземцов куплею и насилством женок и девок и робят не имали и у себя не держали; а будет станут служилые люди промеж собою дратца или какое нибудь дурно чинити, и женок и девок и робят держати, и ему Амоску их служилых людей от того унимать и наказанье им чинить, смотря по вине; и самому ему Амоску и целовалнику Петрушке потомуж не воровать, и никакою проигрышною игрою не играть, и женок и девок и робят у себя не держать, и служивым и торговым и промышленым людем напрасно налоги не чинить и для своей безделной корысти ни в чем к ним не преметыватца, и кругов и бунтов и одиночества им служивым людем не заводить, чтоб никакого меж ими друг от друга государеву делу дурна и порухи не было; а зернщиков где на зерни поемлют, и их от зерни и воровства унимать, бить батоги нещадно; а буде кто из них сам учнет воровати какою дуростию и государеву делу поруху учинит, и зернию играть и иным каким воровством и татьбою воровать, и того из них уличат, и про то сыскав подлинно, тех воров в болших делах и в татбе присылать в Якутцкой острог с служивыми людми, к столнику и воеводе к Михайлу Семеновичю Лодыженскому да к диаку Федору Тонково, и о том им государев указ будет. Да ему ж Амосу взять на Анандыре реке у Сенки Дежнева, да у Никитки Семенова и у Юшки Селиверстова с черных их отписок и с изветных их и иных служилых людей с челобитен списки, во всяких государевых делах, каковы от них отписки и челобитные в Якутцкой присланы, и против тех отписок и изветных челобитен на Анандыре реке про Сенку Дежнева, и про Никитку Семенова с товарищи, и про Юшка Селиверстова с товарищи ж их, про их рознь и про всякие государевы дела, против их отписок и против иных служилых и промышленых людей изветов, в государевых делах, которые у них в отписках и в челобитьях написаны, и что они сверх того Сенка, и Никитка, и Юшка, и служилые люди, будучи в Анандырском зимовье, обиды и насилства каким Руским людем и иноземцом чинили, и они же служилые и торговые и промышленые и всяких чинов люди у иноземцов женок, и девок и робят куплею не имали ль и насилством не отымали ль, сыскать служивыми и торговыми и промышлеными и всяких чинов людми, по государеву цареву и великаго князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, крестному целованью в правду; да что в сыску, против отписок и известных челобитен, всяких чинов люди скажут: и ему Амосу обыскных людей речи написат на роспись, порознь, по статьям, да к тем обыском велеть обыскным людем руки свои приложить, а которые грамоте не умеют, и в тех место велеть руки приложить кому кто обыскной человек поверит; да будет по тому его сыску объявитца кто в государевых делах, или иноземские женки и девки и робята.... в таких насилствах... какое дурно, и Сенку, и Микитку, и Юшка ему Амосу и тех всех людей, и тот сыск под отпискою, за обыскных людей руками, прислать в Якутцкой острог за поруками, а отписки с поручными записми велеть подать, и Сенке, и Никитке, и Юшке и [79] иным всяким людем, которые будут посланы, велеть явитца в Якутцком остроге, в приказной избе, столнику и воеводе Михайлу Семеновичю Лодыженскому да дьяку Федору Тонково; а будет по них по всех поруки не будет, и их потому ж прислать с приставы, с кем пригоже. Да ему ж Амосу сыскать где . . . . . . . Стадухина с товарыщи, а сыскав потомуж, что будет объявитца кости рыбья зубу, взять на государя против Сенки ж Дежнева и Юшка Селиверстова 50 же пуд; а будет столко кости не будет, и ему Амоску взять, против того примерясь, сколко будет взять на государя доведетца против Сенки ж Дежнева и Юшки Селиверстова с товарищи; а взяв кость, и про него Мишку с товарыщи потомуж сыскать также, как про Сенку с товарищи, да тот сыск потомуж и его Мишку и из них, кто доведется, прислать в Якутцкой же острог за порукою, и о том отписать и сыск прислать с ними вместе. Да ему ж Амоску с товарыщи и с целовалником проведывать и сыскивать, которые будет служилые и торговые и промышленые люди, судом Божиим, на Анандыре в острожке или где инде, судом Божьим, помрут или кого иноземцы убьют, а после их животы, и платье и соболиная и иная какая мягкая всякая рухлядь и хлебные запасы, останутца, и те их животы переписывать ему на роспись имянно, сколко чьих животов будет, порознь; а периписав, будет кто в чьи умершого животы учнет вступатца и скажетца которому умершему сродник ближной, и ему Амоску те животы отдать с роспискою, кто в чьи умершого животы сродник вступитца, и взяти по нем поруку с записью в том, что ему с теми животами стати в Якутцком остроге; а которых будет умерших в животы никто сродник не вступитца, и ему Амоску животы прислать в Якутцкой же острог с служилыми людми; да и досталных всех тех служилых людей, которые ныне в Анандырских зимовьях, выслать в Якутцкой острог; да о том отписати и роспись служилым людем имянную, которых с Анандыря отпустишь, и иноземцом, которые объявятца у служилых и у торговых и у промышленых людей, и умерших животом, которые животы отданы будут умерших сродником и которые животы посланы будут с служилыми людми, и статные поручные записи подать и служилым людем, которых ты с Анандыря отпустишь, и тем людем, с которыми иноземцы и умерших животы посланы будут, явитьца столнику и воеводе Михайлу Семеновичю Лодыженскому да дьяку Федору Тонково. А что будет у тебя в сборе и заповедных денег, денги и книги с государевою казною прислати потомуж в Якутцкой острог, и о том отписати, и отписку и денги и книги велеть подавать в Якутцком остроге, в приказной избе, столнику и воеводе Михайлу Семеновичю да дьяку Федору Тонково. Да ему ж Амоску и служилым и торговым и промышленым людем в Анандырском острожке, где казенные анбары с соболиною казною, и с хлебными запасы во все лето с весны, летнею порою, изб и баню не топить, и в избах ничего не варить, и варити б есть за острожком, отшед подале, чтоб от того их топленья государеве казне и острожку какого от пожару дурна не учинилось; а кому будет доведетца хлебов испечи, и они бы избы топили в ненастные, а не в жаркие дни, с водою. А в острожке бы у них по башням караулы были денные и ночные безперестанные; и аманатов им держати в аманатцких избах в болшей крепости, в казенках за запором и в железах за крепкою сторожею, чтоб пришед в тот в Анадырской острожек к зимовьям воровски, их родники и немирных землиц неясач-[80]ные люди какого дурна над ними не учинили и тех аманатов не отбили. А однолично ж Амоску и служилым людем, будучи на Анандыре, государевым делом радеть и промышляти, по сему государеву указу, по его государеву крестному целованью; а будет он Амоско и с ним служилые люди и целовалник Петрушка, будучи на государеве службе на Анандыре, государевым делом и службою, и государевым ясачным и поминочным соболиным и всякого зверя . . . ., и на новой земли моржовым рыбьим зубом, и новых немирных землиц прииском и приводом под государеву царскую высокую руку радети не учнут, . . . . . . .  жить в Анадырском острожке от немирных и от ясачных воровских людей небережно, и аманатов держати просто и не в болшой в крепости, и с ясачных людей государев ясак и поминки учнут сбирать оплошно, и соболи учнут в ясак имать худые и плелые, или в государеве ясачном и в поминочном сборе ясачным людем норовить и от того себе посулы и поминки имати, или учнут в чем государевою соболиною казною корыстоватца, и межу служивых и торговых и промышленых люденок Амоско учнет росправу чинить не по делу, и для своей безделной корысти учнет к ним приметыватца, или он Амоско и служилые люди и целовалник Петрушка учнут вино курить, и пива и браги и мед держать на продажу, и зернью играть, и круги и бунты заводить, или иное что учнут делать не по государеву указу и не по сей наказной памяти, как в сей наказной памяти выше сего про все статьи написано: и ему Амоску и служилым людем и целовалнику, кто в чем сворует, по государеву указу быть в жестоком наказаньи и в смертной казне, безо всякой пощады, и недоборной ясак на 165 год по окладу, и на нынешней на 164 и на прошлые годы доимку столник и воевода Михайло Семеновичь Лодыженской да диакть Федор Тонково велят доправить на тебе Амоске и на служилых людех, без всякие поноровки. Да ему ж Амоску с товарыщи, пловучи вниз Леною и морем до Индигирки, до Алазейки, и до Ковымы и до Анандыря реки, в дороге беглых и без проезжих никого служилых и торговых и промышленых людей на суды к себе отнюдь не приимать и на Анандырь не свозить; а кто будет таких беглецов ему Амоску с товарыщи объявитца, и ему Амоску таких, откуды пригоже, присылать в Якутцкой с приставы, с кем пригоже, и велеть объявлять в Якутцком столнику и воеводе Михайлу Семеновичю Лодыженскому да дьяку Федору Тонково; а будет он Амоско с товарищи беглых к себе на суды приимут, и в Жиганы, и на Индигирку, и на Алазейку и на Ковыму и на Анандырь реки  . . . . , и ему Амоску с товарищи за то быть в жестоком наказанье, без пощады, да на них тем людем, у кого что те беглецы снесут, велят снос доправить безо всякие поноровки; а с Анандыря идучи, потомуж ему беглых и без проезжих никого ни возить же, а будет свезут, и им потомуж быть в томже наказанье.

Из рукописи под заглавием: Списки Якутской Архивы (часть 2, в лист, на 344 л. ), писанной с подлинных столбцев для академика Миллера, во время путешествия его по Сибири. — Принадлежит Императорской Академии Наук.

Воспроизводится по:

Дополнения к актам историческим, т. IV. М., 1852, № 30

Стиль, пунктуация и орфография сохранены, буквы старого русского алфавита заменены современными.
 
Сетевая версия – В. Трухин, 2012