1644 – Документы о попытках строительства в Мангазее нового гостиного двора

I. 1644 г., не ранее июля. – Отписка в Москву мангазейских таможенных голов И. Толстоухова и С. Осолихина

Государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии сироты твои Ивашко Толстоухов, Савка Осолихин челом бьют. В нынешнем, государь, во 152-м году февраля в 7 день воевода князь Петр Михайлович Ухтомской из съезжей избы в таможенную избу прислал за твоею государевою Мангазейского печатью память за справою Нехорошего Микифорова, а в памяти, государь, писано:
В нынешнем во 152-м году генваря в 14 день в твоей государеве цареве и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии грамоте за приписью дьяка Микифора Шипулина в Мангазею к нему, воеводе ко князю Петру Михайловичу Ухтомскому, да дьяку Григорью Теряеву писано: писали из Мангазеи мы, Ивашко и Савка, что в прошлом во 150-м году июля в 4 день прислана к нам, Ивашке и Савке, твоя государева грамота, а велено по той твоей государеве грамоте торговым и всяким людем стоять на гостине дворе и в торгу, а мимо гостина двора и торгу отнюдь торговать не велети. И в Мангазее де гостин двор и по се время не строен, стоит опустошен попрежнему. А дьяк Богдан Обобуров из съезжей избы о том к нам памяти не присылывал. И в твою государеву казну полавочных денег нам имать нечево, что гостина двора нет.
А в прошлом де во 150-м году октября в 6 день против твоей государевы грамоты дьяк Богдан Обобуров к торговым и промышленым людем о гостине дворе строенье послал из съезжие избы память, а в памяти написано: торговым и промышленым и жилецким людем выбрати меж собя ис торговых и ис промышленых и из жилецких из лутчих и из середних людей десять человек для гостина двора строенья, а для наряду к тем людем на прибавку приставлены будут из съезжей избы служилые люди. А тем де выборным людем строить тот гостин двор всеми торговыми и промышлеными и жилецкими людьми: к старым анбарам на прибавку поставить дватцать шесть анбаров рубленых новых бревенных да две избы большие, а старые де четыре анбара переделать, которые испросечены при Григорье Кокореве да при Андрее Палицыне.*
[145] И в прошлом же во 150-м году по той указной памяти торговые и промышленые и жилецкие люди меж себя в Мангазее для гостина двора строенья деньги збирали, и на те де зборные деньги по приказу дьяка Богдана Обобурова съезжие избы целовальник Нестерко Сергеев на избы и на анбары бревна покупал, а сколько бревен куплено и что де за те бревна денег дано — и то писано в покупочных книгах. А почему де ис тех бревен избы и анбары не рублены и гостин двор по нынешней по 152-й год не строен, и того в съезжей избе сыскать нечем. А того, государь, в памяти, сколько бревен куплено числом, сполна ли на строенье гостина двора будет, и сколько зборных денег, не написано.
И ис той, государь, памяти против нашей, сирот твоих, выписки в нынешнем же во 152-м году маия в 7 день в Туруханском зимовье из съезжей избы воевода князь Петр Михайлович Ухтомской прислал за твоею государевою Мангазейского печатью память, а в ней, государь, писано: что де в прошлом во 150-м году зборных денег Григорья Афонасьева Белозерца да Мишки Банщика тритцать один рубль дватцать два алтына четыре деньги. И ис тех де денег куплено двесте дватцать бревен, а в остатке де от бревенные покупки шестнатцать рублев четырнатцать алтын две деньги. И по твоему государеву... (т.) указу нам, сиротам твоим, Ивашку и Савке, велеть гостин двор устроить против твоего государева указу, как о том наперед сего в твоей государеве указной грамоте в прошлом во 150-м году сентября в 16 день дьяку Богдану Обобурову и в нынешнем во 152-м году к воеводе ко князю Петру Михайловичу Ухтомскому да дьяку Григорью Теряеву писано, чтоб торговые и промышленые и всякие люди в Мангазее у служилых людей и ни у кого в анбарех мимо твоего государева гостина двора нигде не стояли, чтоб твоей государеве таможенной пошлине истери и гостина двора с анбаров и с лавок полавочных денег перед прошлыми годы в недоборе не было.
И в нынешнем же, государь, во 152-м году июня в 5 день о съезде в Туруханском зимовье ис Тынгусок рек с соболиных промыслов и из Енисейского острогу торговых и промышленых людей по твоему государеву... (т.) указу и по памяти воеводы князя Петра Михайловича Ухтомского велели, государь, мы, сироты твои, Ивашко и Савка, собрать торговых и промышленых, и мангазейских, и туруханских жилецких людей таможенным приставом, мангазейским служилым людем, в таможенную избу и велели им в Мангазее твой государев гостин двор, дватцать шесть анбаров новых бревенных да две избы большие устроить, а старые, государь, четыре анбары переделать. И они, государь, торговые и промышленые люди с того июня с 5 числа и по розъезд ярманги июля по... [число пропущено] число ис того твоего государева гостина двора строенья стоят на правеже, а доправить, государь, мы, [146] сироты твои, строенья твоего государева гостина двора на них не можем. А июля, государь, в ...[число пропущено] день били они челом тебе государю... (т.), а нам, сиротам твоим, Ивашку и Савке, в таможенной избе за своими руками подали челобитную и платежные 150-го году отписи, что с них со всяких людей в строенье твоего государева гостина двора поголовные и поживотные деньги збираны сверх збору Григорья Офонасьева Белозерца тритцати одного рубля дватцати дву алтын четырех денег.
И мы, государь, сироты твои, Ивашко и Савка, тое их челобитную и платежные отписи за их и за своими руками, подклея под сею отпискою, послали к тебе государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии к Москве. И о том, что ты, государь... (т.) укажешь.

II. 1644 г., июль. – Челобитная жителей Туруханского зимовья, а также находившихся там торговых и промышленных людей**

Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии бьют челом сироты твои торговые и промышленые людишка и туруханские жильчишка Филатко Васильев, Михалко Васильев Красиков, Демка Прокопиев Сорокоумов, Олешка Григорьев Тверитинов, Никифорко Иванов Шушнин Устюжанин, Пятко Емельянов Матов, Васька Исакиев Казанец, Ивашко Иванов Елохин Пенежанин, Баженко Агапитов Колмогорец, Гаврилко Еремеев Устюжанин, Ивашко Петров Колмогорец, Степанко Ондреев Криводанов, Нечка Козьмин Ратилов, Кондрашка Васильев Ушенин, Олешка Дмитриев Пестриков, Васька Максимов Устьцелемец, Роспутка Харламов Пинежанин, Прошка Степанов Зубов, Фролко Яковлев Пенежанин, Ивашко Оксентьев Слепой, Ивашко Федоров, Галашко Федоров, Митька Фомин, Ивашко Кузаков, Федька Дементьев, Омелька Иванов, Офонька Семенов Юдомец, Степанко Романов, Ермолка Васильев Пинежанин, Ондрюшка Прокопиев Соли Камские, Некраско Михайлов Пинежанин, Гришка Иванов Мезенец, Жданко Парфеньев Пинежанин, Ефтифейко Семенов Пинежанин, Гришка Васильев Матигор, Баженко Мартемьянов и все торговые и промышленые людишка и туруханские жильчишка.
В нынешнем, государь, во 152-м году по твоему государеву указу твои государевы мангазейские таможенные головы Иван Толстоухов да Сава Осолихин велят нам, сиротам твоим, в твоем государеве Мангазейском городе гостиной двор делати по-прежнему, чтобы в Манагазейском городе торговым людем, опричь гостина двора, нигде не торговати и не стояти, и от того бы твоему государеву таможенному збору истери не было. И стоим, государь, мы, сироты твои, [147] ис того строенья гостина двора на правеже и помираем голодною смертию. А поставить, государь, нам, сиротам твоим, того гостина двора некем. А преже сего, государь, тот гостин двор строен был теми людьми, которые приходили с Руси и из Сибири в Мангазею с хлебными запасы и с товары на кочах, и мангазейскими жилецкими людьми. А приходило, государь, в те прежние годы торговых и промышленых людей на кочах с Руси и из Сибири человек по штисот и по семисот и больши. А торги, государь, и промыслы были большие: у одного, государь, человека в торгу тысячи по три и по четыре и по пять и больши. А в промыслу, государь, у одного ж человека ужин по пятьдесят и больши. И в те, государь, годы те торговые и промышленые люди в Мангазейском городе твой государев гостин двор поставили безо всякого ослушанья.
А как, государь, в прошлом во 150-м году торговые и промышленые люди с Руси и из Сибири, на кочах не дошед до Мангазеи, в Тазу реке замерзли и на море на отстое запасы свои и товары многие розметали, и от того их морского умету и заморозу торги их и промыслы учинились убыльны и накладны. И сверх, государь, того в Мангазейском городе твой государев диак Богдан Обобуров с тех же людей збирал для строенья того твоего государева в Мангазейском городе гостина двора поживотные и поголовные деньги, со всякого рубля по деньге. И тех, государь, животных денег собрал он, Богдан, с торговых и промышленых людей и с мангазейских жильцов тритцать один рубль дватцать два алтына четыре деньги. И на те, государь, деньги по ево, Богданову, приказу съезжие избы целовальник Нестерко Сергеев купил для строенья того гостина двора двесте дватцать бревен, а денег за те бревна дал пятнатцать рублев восмь алтын две деньги. А достальные, государь, деньги, шестнатцать рублев пятнатцать алтын, отдал тот же Нестерко съезжие избы целовальнику Нефеду Яковлеву. А которые, государь, поголовно он же, дьяк Богдан Обобуров, збирал с торговых и с промышленых людей и мангазейских... [нрзб] И от тех, государь, ево, Богдановых, многих налог многие торговые и промышленые люди и мангазейские жильцы из Мангазейсково города и ис Туруханского зимовья разошлись врознь на Вилюй и на Лену реку, и в Енисейской острог, и во все сибирские города, и к Руси. А вново, государь, в Мангазею с Руси и из Сибири на кочах торговые и промышленые люди в прошлом во 151-м году до Мангазеи не дошли, все розбило на море, и хлебные запасы и товары все на море потонули. И с того, государь, морского розбою всего пришли зимою лыжным путем в Мангазейской город человек с тритцать, и те все розошлися врознь во все сибирские городы и к Руси, потому что они от того морского розбою торгов и промыслов своих отбыли. А иные, государь, торговые и промышленые люди у моря померли голодною смертию, и самоядь побила.
[148] А мы, государь, сироты твои, в Туруханском зимовье остались невеликие людишка, что нам для своих должников покинуть своих промыслишков и отбыть не похотелось, и должась, государь, великими долги на промыслы ходим, и промыслы нам, государь, учинились убыльны и накладны, и в долгах своих из нас, сирот твоих, нихто окупатца не может. И всего, государь, нас, сирот твоих, в нынешнем во 152-м году выплыло из Нижней Тунгуски в Туруханское зимовье на шти каюках, а иные, государь, промышленые пошли на Вилюй и на Лену реку. А которые, государь, были в Подкаменной Тынгуски на промысле, человек с полтораста и больши, и те, государь, промышленые люди пошли все в Енисейской острог, а в Туруханское зимовье ис тех промышленых людей нихто не поплыл. А которые, государь, торговые и промышленые люди шли с Руси и из Сибири в Мангазею на кочах в нынешнем во 152-м году, и те, государь, кочи все розбило на море без остатку, и товары и хлебные запасы всякие потонули, а люди, государь, многие померли голодною смертию, а иные многие от самояди побиты. И всего, государь, с того розбою зимним лыжным путем пришли в Мангазейской город семь человек, и те все голодные. А в Мангазейском, государь, городе жилецких людей нет, и строить того твоего государева гостина двора некому. А нам, государь, сиротам твоим, того гостина двора поставить некем, потому что, государь, нас, сирот твоих, в Туруханском зимовье перед прошлыми годы мало, и те все людишка бедные, должные. И стоим, государь, мы, сироты твои, ис того строенья гостина двора на правеже и достальные свои торжишка и промыслишка покиня, и помираем голодною смертию.
Милосердый государь царь и великий князь Михаил Федорович всеа Русии, пожалуй нас, сирот своих бедных, должных торговых и промышленых людишек и туруханских жильчишков: не вели, государь, твоим государевым таможенным головам Ивану Толстоухову да Саве Осолихину ис того строенья гостина двора нас, сирот твоих, на правеже убити, а вели, государь, в тех зборных деньгах, что збирал в Мангазее твой государев дьяк Богдан Обобуров для строенья того твоего государева гостина двора, со всякого человека по осми алтын по две деньги, свой царской указ учинити. И вели, государь, сю нашу челобитную и тех деньгах отписи, которые у нас, сирот твоих, у осталых людей сысканы, твоим государевым таможенным головам под отпискою послать к тебе государю... (т.) к Москве, чтобы нам, сиротам твоим, торговым и промышленым и жилецким бедным должным осталым людишкам и достальных своих торжишков и промыслишков в Мангазее не отбыть и врознь не розбрестись, и в конец не погинуть.
Царь, государь, смилуйся, пожалуй.

РГАДА. Ф. 214. Стб. 139. Л. 59 — 67. Подлинник.

Примечания:

* Борьба между воеводами Г.И. Кокоревым и А.Ф. Палицыным, перешедшая в вооруженные столкновения, нанесла большой урон постройкам Мангазеи, в том числе и комплексу гостиного двора на посаде. Как видно, еще к 1644 г. этот урон не был восполнен. О «битвах» между сторонниками Кокорева и Палицына и масштабах разрушения Мангазеи см. статью С.В. Бахрушина «Андрей Федорович Палицын» (Научные труды. Т. III. Ч. 1. С. 175 — 197).
** Что касается док. № 45—2, то не стоит удивляться, что дела, относящиеся к Мангазее, решались в Туруханском зимовье. Жители Мангазеи и Туруханска составляли как бы один «мир», а с середины 1630-х гг. и воеводы, и таможенные головы часто подолгу жили именно в Туруханске. Этот факт — одно из свидетельств начинающегося заката Мангазеи.

Воспроизводится по:

Обдорский край и Мангазея в XVII веке, Сборник документов. Екатеринбург, 2004. № 45. С. 144 – 148.