1639 –1641гг. – Описание воеводского двора в посадской части Мангазеи *
I. 1639 г., сентябрь. – Отписка воеводы кн. Н. М. Борятинского в Москву
Государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии холоп твой Микитка Борятинской челом бьет. В нынешнем, государь, во 148-м году сентября в 9 день бил челом тебе государю... (т.), а в Мангазее в съезжей избе мне, холопу твоему, подал челобитную дьяк Богдан Обобуров, что приехал он на твою государеву службу в Мангазею, а двора нет, жить ему негде, и чтоб ты, государь, его пожаловал, велел ему свой государев указ учинить, где ему жить. И я, холоп твой, выслушав тое ево челобитные, посылал мангазейсково сотника стрелецково Алексея Шафрана да съезжей избы подьячево Игнатья Пироговсково, да казенново целовальника Матвея Быкова и велел тово пустово двора, где жили прежние воеводы и дьяки до 145-го году, досмотреть и записать, что на том дворе хором, и мочно ли на нем не построя жить. А посылал я, холоп твой, того двора досмотрить и записать, что на том дворе хором для того, что тот двор — твой государев, а строенье бывал мирскими людьми, а иная поделка твоими государевыми деньгами из съезжей избы.
И Мангазейской сотник стрелецкой Олексей Шафран с товарыщи подали мне, холопу твоему, тому пустому двору досмотру своего роспись за своими [141] руками. И я, холоп твой, дьяка Богданову челобитную Обобурова и роспись послал к тебе ко государю... (т.) к Москве, подклея под сею отпискою. А дьяку Богдану Обобурову, опричь тово двора, стоять негде, а чем ево строить — и в том, что ты, государь, укажешь.
На л. 380 об. отметка о подаче: 149 г. декабря в 27 день подал подьячей Богдан Ушаков.
II. 1639 г., сентября 9. — Челобитная дьяка Б. Обобурова
Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии бьет челом холоп твой Богдашко Обобуров. В нынешнем, государь, во 148-м году сентября в 7 день по твоему государеву указу приехал я, холоп твой, на твою государеву службу в Сибирь в Мангазею. А в твоем государеве наказе написано: велено мне, холопу твоему, приехав, в Мангазее стоять дьяка на Пятово дворе Спиридонова. И дьяк Пятой Спиридонов того двора, где он со 145-го году и по ся мест в Мангазее живет мне, холопу твоему, не очистил, а отказал тем, что де строил тот двор он своими деньгами, а не ис твоей государевы казны и не мирскими деньгами. Да он же, Пятой, указал мне на пустой двор, где стояли прежние воеводы, Ондрей Палицын да Дмитрей Клокачев, да дьяк Василей Атарской, да и он, Пятой, с приезду своего по 145-й год на том же дворе стоял.
И тот, государь, пустой двор гнил и розвалялся, а прежние воеводы и дьяки того двора не строили и опустошили ево для того, что строенье тот двор бывал мирскими людьми, а иная поделка бывала ис твоей государевы казны из съезжие избы. А стоит, государь, тот двор пуст со 145-го году, а тому Пятому Спиридонову на том дворе, не построя ево, стало жить не мочно, и он ево покинул и устроил двор на ином месте. А мне, холопу твоему, на том пустом дворе без строенья никоторыми делы стоять не мочно, а вновь собою двора купить и строитца нечем, твоего государева жалованья, поместей и вотчин, за мною, холопом твоим, нет нигде ни одной чети. А что взял я для Мангазейской службы твоего государева жалованья, и то в таком дальнем проезде испроел, да и к тому еще, поднимаяся на такую твою государеву дальнюю службу, задолжал великим долгом.
И ныне я, холоп твой, по самой по большой нуже, что детца негде, взбрел на время з женишком и з детишками и с людишками на двор Мангазейского служилого человека Аврама Михайлова. А на том, государь, Аврамове дворе только изба на подклете да сенишка.
Милосердый государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа [142] Русии, пожалуй меня, холопа своего, вели, государь, в Мангазее своему государеву воеводе князь Миките Михайловичю Борятинскому послать из съезжей избы того пустово двора досмотрить и хоромы и городьбу кругом переписать. И вели, государь, мне свой государев указ учинить, где мне, холопу твоему, будучи на твоей государеве службе в Мангазее, жить. Царь, государь, смилуйся.
III. Описание воеводского двора
И воевода князь Микита Михайлович Борятинской, выслушав Богдановы челобитные, велел Мангазейскому сотнику стрелецкому Алексею Шафрану да подьячему Игнатью Пироговскому, да казенному целовальнику Матвею Быкову двора и во дворе хором досмотрити и роспись учинити, что на том пустом дворе хором и каковы хоромы и мошно ли в нем, не поделав хором и не устроя, жить дьяку Богдану Обобурову, где стояли, будучи на государеве цареве и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии службе в Мангазее, воеводы Ондрей Палицын да Дмитрей Клокачев, да дьяк Василей Атарской, да Пятой Спиридонов по 145-й год. А со 145-го году тот двор стоит пуст, а дьяк Пятой Спиридонов на ином месте устроил двор своими деньгами. А досмотрить тово двора воевода князь Микита Михайлович Борятинской велел и роспись учинить, что на том дворе хором для того, что тот двор государев, а строенье бывало мирскими людьми, а иная поделка государевыми деньгами из съезжей избы.
Роспись пустому двору и дворовым хоромам:
Горница ветчаная на подклете. Кровля на той горнице и мосты в горнице и в подклете погнили, и печи розвалились, и двери худы, и у окон причелин нет.
Изба воротная без верху. А поставил было на той избе горницу дьяк Пятой Спиридонов, и как новой свой двор на ином месте устроил, и он ту свою горницу свез на новой свой двор. А та изба ныне каплет, и потолок и матицы и углы в стенах погнили, и мост згнил, и печь розвалилась.
У ворот же на другой стороне избенка без верху. Потолок и матицы и углы все згнило, стоит о подпорах, и печь розвалилась.
Мыльнишко гнило с сенишками. Стены и потолок и мост погнил и печь розвалилась.
Струбишко осыпан землею. Бывало за погреба место. Огнил, стоит на подпорах.
Да противу горницы вместо клети анбаришко, ис кочевых досок делан.
[143] А меж анбаришком и горницы сенишка дощатые ж. Да на сенишках чердачишко, перегорожено надвое, все ветчано, доски многие повывалялись и кровли погнили, везде каплет и у окошок закрышок нет.
Да на дворе ж клетка рубленая да поварнишко гнилое, делывана ис кочевых досок, уголье погнило и кровли нет.
Да онбаришко ж, делыван ис кочевых же досок, дверишка выломлены. Да хлевишко коровей. А городьбы около двора кочевыми досками в прясле, доски по две и по три, а в иных пряслах и ничево нет, и ворота розвалились.
И жить в том дворе, не поделав и не устроя, хором не прибавя, нельзя и негде, все гнило и худо розвалялось.
У досмотру был и роспись писал подьячей Игнатей Пироговский.
IV. 1641 г., февраля 21. – Грамота из Москвы в Мангазею дьяку Б. Обобурову
От царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии в Сибирь в Мангазею дьяку нашему Богдану Обобурову. Писал к нам из Сибири из Мангазеи воевода князь Микита Борятинской и прислал под отпискою своею челобитную твою, а в челобитной твоей написано, что по нашему указу велено тебе, приехав в Мангазею, стоять дьяка на Пятове дворе Спиридонове. И дьяк Пятой Спиридонов того двора, где в Мангазее жил, тебе не очистил, а сказал, что он тот двор строил своими деньгами, а не из нашей казны и не мирскими деньгами. Да он же, Пятой, указал тебе на пустой двор, где стояли прежние воеводы Ондрей Палицын да Дмитрий Клокачев, да дьяк Василей Атарской, да и он, Пятой, с приезду своего по 145-й год на том же дворе стоял. И тот пустой двор гнил и розвалился, а прежние воеводы и дьяки того двора не строили и опустошили для того, что строен бывал тот двор мирскими людьми, а иная поделка бывала из нашие казны из съезжей избы. А стоит тот двор пуст со 145-го году. И того пустого двора воевода князь Микита Борятинской посылал досматривати Мангазейского сотника стрелецкого Олексея Шафрана да подьячева, да казенного целовальника. И по смотру тот двор пуст и огнил и розвалился и без поделки в том дворе жити нельзя, и о том велети наш указ учинить.
И как к тебе ся наша грамота придет, и ты б стоял на том же дворе, где стояли прежние другие воеводы и дьяки. И будет ты на том дворе стоять не похошь, и ты б построил себе особной двор собою.
Писан на Москве лета 7149 февраля в 27 день.
РГАДА. Ф. 214. Стб. 88. Л. 380 — 389. Подлинник.
Примечания:
* Среди документации Сибирского приказа РГАДА сведения с подробным описанием жилых и хозяйственных построек Мангазеи встречаются довольно редко. Поэтому публикуемый комплекс документов о дворе, построенном воеводой А. Ф. Палицыным в 1629 г., имеет определенную раритетную ценность. Поскольку М.И. Белов и его коллеги-археологи в свое время уверенно определили и описали на основании археологических раскопок воеводский двор Палицына, мне (Е.В. Вершинину) невольно пришлось сравнить их выводы с обнаруженными и публикуемыми мной документами. Скажу лишь, что наши выводы совершенно не совпадают (об этом см.: Комментарии Вершинин Е.В. О соотнесении данных письменных источников и археологии при раскопках Мангазеи // Русские. Материалы VII Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири». — Тобольск, 2004. С. 14 — 18).
Воспроизводится по:
Обдорский край и Мангазея в XVII веке, Сборник документов. Екатеринбург, 2004. № 44. С. 140 – 143. |
