1698 - 1700 – Сыск о «недовозной казне»

№ 1

Копия «скаски» Т. Евсевьева и П. Шульгина 6 апреля 1698 г.

/л. 41/ 206-го году апреля в 6 день Ыркуцку в приказной избе перед Николаем Семеновичем Полтевым и перед товарыщем ево иркуцким сыном боярским Иваном Максимовым сыном Перфирьевым посланной из Иркуцка иркуцких конных и пеших казачьих пятидесятников и десятников, и рядовых [131] казаков челобитчики иркуцкие казаки Титко Евсевьев, Петрушка Шулгин сказали.
В прошлом 204-м году июня в 8 день посланым к Москве из Ыркутцка з градцкою иркуцких конных и пеших казачьих пятидесятников и десятников, и рядовых казаков, иркуцких посадцких людей и пашенных крестьян з заручною их челобитною для челобитья о прибавочных людех о трех стах и вновой о приверстке конной службы о двух стах, и велено на Москве, а в Сибирском приказе нам бити челом и милости о том просить и для всяких войсковых нужд велено нам по заручному казачью выбору издержки держать, и те издержки велено нам для ведома и отповеди им казачьим пятидесятником и десятником, и рядовым казаком для отчету имянно на роспись писать. И мы, Титко Евсевьев, Петрушка Шулгин, Петрушка Садовников, Ондрюшка Ошаровской для таких нужд по тому казачью выбору займовали на Москве гостя Гаврила Никитина товаров на двести рублев, и в тое заемную кабалу из посланной с ними великого государя денежной казны платили сто рублев, а где что на Москве было издершки, и тому впредь будет подана у нас для отчету роспись. И что по нашему челобитью о тех прибавочных людех и о конной службе, о ружье состоялось, и о том в Ыркуцкой прислана великого государя грамота. /л. 42/ И в нынешнем же 206-м году, будучи в Ыркуцку, иркутцкие конные казачьи пятидесятники и десятники, и рядовые казаки в Ыркуцку в приказной избе Николаю Семеновичю Полтеву и товарыщу ево, иркуцкому сыну боярскому Ивану Максимову сыну Перфирьеву, подали за руками своими челобитную, чтоб на нас, четырех человеках, той великого государя казны не править, а вычитать бы из их казачьих окладов. Да в Кайгородке воеводе Афонасью Карсакову с подвод великого государя казны и з своих саней против проезду проезжих людей и от подвод, чтоб дал подводы и отпустил без задержки, дано ему, Афонасью, пять рублев. И что кайгородскому старосте Сенке и подьячему Мишке с товарыщи им дано, и о том у нас с нерчинскимн казаками Стефаном Чюкмасовым и Васильем Фалилеевым в Тоболску в розрядной полате столнику и воеводе Андрею Федоровичю Нарышкину с товарыщи на него, Афонасья Карсакова, и старосту Сенку с товарыщи о посылке к Москве в Сибирской приказ подана челобитная. И от Соли Камской чрез Верхотурской волок с казенных кумачей с пяти пуд дано за провоз полтора рубли, пять алтын, и инде по ямом мирским старостам для далного проезду, безвремянного познаго зимного пути за остановки и за оскудением своих денег издержали до неправы и платежу и отдачи в Ыркутцком великого государя казенных денег пятьдесят рублев, и те денги будут принесены в оддачю все сполна. В том мы Титко и Петрушка сию и скаску дали за своими руками... [132]

№ 2

Копия «словесной» челобитной М. Миршенина

/л. 21/ 207-го апреля в 3 день бил челом великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу словесно иркуцкой казак Мишка Миршенин, а в Енисейску на съезжем дворе думному дьяку Данилу Леонтьевичю Полянскому да дьяку Данилу Берестову в том своем словесном челобитье сказал. Как де он, Мишка, из Иркуцка из приказной избы с отписками и с колодником нерчинским, с пашенным иркуцким крестьянином с Тимошкою Пермяком послан в Енисейск, и того де дня иркуцкие казаки пятидесятники Андрюшка Щинников, Аничка Валов, Ивашко Михалев, Гараска Кручинин с товарыщи велели ему, Мишке, по приезду своему в Енисейск бити челом великому государю словесно, а на съезжем дворе ему, думному дьяку Данилу Леонтьевичю, и дьяку Данилу Берестову, объявить на иркуцких челобитчиков на казаков на Титка Евсевьева, на Петрушку Лодыженского ¹, которые посыланы были к Москве в прошлом в 205-м году для челобитье о государеве годовом жалованье и о всяких градских их нуждах. И как де те их челобитчики Титко Евсевьев и Петрушка Лодыженской с Москвы в прошлом в 206-м году в Иркуцкой приехали и подали великого государя грамоту в приказной избе Ивану Перфильеву, а в той де великого государя грамоте написано, что послано с ними Титком и Петрушкою из Сибирского приказу великого государя казны на жалованье им, служилым людем, /л. 22/ денег пятсот рублев да пятьсот кумачей с лишком. И той де государевы казны они, Титко и Петрушка, против той великого государя грамоты в приказной избе объявили денег толко двести пятьдесят рублев да четыреста сорок кумачей, а пр[о] ² недовозные денги про двести пятьдесят рублев и про семьдесят кумачей Ивану Перфильеву и в мир служилым людем они, Титко и Петрушка, сказали, что те денги двести пятдесят рублев и кумачи издержали они в росход на Москве приказным людем на дачю и на покупку камок в розное на дворы к началным людем. А купили де они, Титко и Петрушка, камок на тот розное десять поставов добрых, а дали за постав по двенатцать рублев ³, а платили де они денги за те камки такую высокую цену для того, что те камки взяли они у торговых людей в долг преже выдачи денег и кумачей ис приказу за многое время. А как де денги им выдали из приказу, и[...] ⁴ за те камки в то время денги [133] и заплатили, а кому де имяны те челобитчики приказным людем денги и кумачи давали и камки в розное на дворы относили, про то де они, челобитчики Титко и Петрушка, в мир им, служилым людем. сказывали имянно. Да ис тех же денег, сказывали они, Титко и Петрушка, что неболшое издержали на Москве же и в дороге, едучи по городем, /л. 23/ на покупку саней и рогож и веревок и ины[х] мелочей, толко де он, Мишка, того подлинно сказать не упомнит. И ис той де д[о]сталной наличной привозной казны дано им, служилым людем, ис приказной избы государева жалованья головным по списку пятидесятником и десятником и рядовым лутчим людем денег в оклады их по неболшому, также и кумачи не сполна же, а последних пятидесятен денег ничево не дано, а дано де толко по два кумача человеку, а ему де, Мишке, дано толко два ж кумача, а денег ничево ж не дано. И служилые де люди иркутчаня все на тех челобитчиков на Титка Евсевьева и на Петрушку Лодыженского били челом великому государю, а в приказной избе Ивану Перфильеву подавали многие челобитные и словесно они о том на них, Титка и Петрушку, били же челом. И он де Иван Перфильев указу никакова им о том не учинил, а сказал, будто он о том к великому государю к Москве в Сибирской приказ писал. А как де Иван Николев в Иркуцкой приехал, и они де ему, Ивану, о том на них, Титка и Петрушку, челобитные подавали же и словесно били же челом многожды же, и он де, Иван, велел их, Титка и Петрушку, сыскать в приказную избу и в той недовозной казне держать их, Титка и Петрушку, в приказной избе. И он де Петрушка в той недовозной казне в донгах и в кумачах посажен в тюрму и сидит болши полугода, а Титко Евсевьев ходит напрости на воле, а платежу де от них, Титка и Петрушки, в мир ничего и по се число нет. /л. 24/ А на правеже де они, Петрушка и Титко, не стаивали. А по выбору ли де за руками служилых людей они, челобитчики Титко и Петрушка, те денги и кумачи на Москве в росход держали и камки на розное покупали или по словесному приказу или собою против прежних обыкностей, того он, Мишка, не ведает, а ведают де про то подлинно те челобитчики Титко да Петрушка. А они де служилые люди от таких болших недовозов государевы казны и от недодачи по вся годы обедняли и разорились вконец. А челобитной де заручной и незаручной о том на них, Титка и Петрушку, с ним, Мишкою Мершининым, служилые люди в Енисейск ныне не послали для того, что написать челобитной не успели потому, что та посылка ему, Мишке, прилучилась вскоре, а велели де ему, Мишке, о том бити челом великому государю словесно, а заручную де челобитную о том хотели прислать впредь с нарочными посылщики... [134]

№ 3

Копия «скаски» А. Березовского

/л. 25/ 207-го апреля в 18 день в Енисейску на съезжем дворе перед думным дьяком перед Данилом Леонтьевичем Полянским да перед дьяком Данилом Берестовым Селенгинского острогу казачей пятидесятник Антошка Березовской сказал. В нынешнем де в 207-м году генваря в 21 день, как де он, Антошка, для посылки в Енисейск взят в Ыркуцкой и посажен был под приказную избу, и по привозе де ево, Антошкине, на другой день генваря в 22-м числе с утра шол мимо того приказного подклета, в котором он, Антошка, сидел, иркуцкой казак Петрушка Лодыженской скован за караулом, и он де, Антошка, спросил колодников, которые в то время сидели с ним, Антошкою, в том подклете, сколь давно и за какую вину он, Петрушка, скован и где ево держат, в приказной ли избе или в тюрме сидит. И те де колодники ему, Антошке, сказали, что он, Петрушка, сидит в тюрме болши полугоду за то, что он был на Москве в челобитчиках и государевы казны, которая дана была из Сибирского приказу на дачю ево государева жалованья иркуцким служилым людем, денег и товаров издержали с товарыщем своим с ыркуцким же казаком с Титком Евсевьевым многое число, а сколко де числом денег и товаров каких издержали, того он, Антошка, не ведает. А Титка де Евсевьева он, Антошка, знает же, и видел де ево, Титка, в Ыркуцку же того же дни, в [ко]торой день и Петрушку видел Лодыженского, а стоял де он, Титко, в то время на площа[ди] у крылца приказные избы, а на свободе де он, Титко, ходит или ево за караулом держ[ат], того он, Антошка, не ведает...

№ 4

Челобитная иркутских конных казаков Т. Евсевьева, П. Шульгина, А. Ошаровского

/л. 33/ Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу бьют челом холопи твои иркутцкие конные казаки Титко Евсевьев, Петрушка Шульгин, Андрюшка Ошаровской. В прошлом, государь, в 207-м году по твоему великого государя указу и по посылке твоего великого государя столника и воеводы Ивана Федоровича Ыикалева ис полковых по Иркутцку приверсти (?) из Иркутцка в Енисейск г думному дияку Данилу Леонтьевичю Полянскому да г дияку же Данилу Берестову был посылан за колодники Мишка Мершен. И будучи, государь, в Енисейску на съежжем дворе думному дияку Данилу Леонтьевичю Полянскому да дияку Данилу Берестову на иркутцкого сына боярского Ивана Перфнрьева к нам, холопем твоим, ево, Иванову, поноровку и на нас, холопей твоих, за далным растоянием не чаял, он, Мишка, подлинному свидетелству быть, хотя нас, холопей твоих, ни за што неведомо с какими мятежники стачкой умысля, затеяв воровски для смуты вымышлеными поклепными [135] изветы челобитьем известь ⁵ и раззорить и к крови привесть напрасно, бутто мы, холопи твои, посланной с Москвы твоей великого государя денежной казны двусот пятидесят рублев да семидесят кумачей не объявили и бутто, государь, ис той твоей великого государя досталной казны твоего великого государя жалованья дано в оклады лутчим головным людем не по болшому и кумачами не сполна же. А последним бутто пятидесетням денег ничево и не дано, а дано бутто толко человеку по два кумача, и бутто, государь, иркутцкие же казаки все на нас, холопей твоих, Титка и Петрушку, Ивану Перфирьеву подавали челобитную и бутто в том же били челом и словесно, а он де, Иван, о том не учинил никакова указу, и бутто же в той твоей великого государя недовозной казне я, холоп твой Петрушка, в тюрме болши полугода сидел, а я, холоп твой Титко, ходя по воли, не учинил в том с миром платежу, и бутто, государь, от того недовозу и от недодачи по вся годы служилые люди обедняли и раззорились вконец. И тем, государь, Иван Перфирьев и мы, холопи твои, от него, Мишки, затейной ево смуты, коварства, явного ево лукавства и плутовства с советники ево оболганы напрасно, ведомо в Иркутцку в приказной избе всем служилым людем, потому что и на 206 и на 207 и на 208 годы и впредь на 209 год для Тункинской и Култуцкой и Белского и Баргузинского острогов годовых служеб посылок твоим великого государя денежным жалованьем служилые люди без недодач пожалованы сполна. И в прошлом же, государь, 206-м году апреля в день били челом тебе, великому государю, а в Ыркутцку в приказной избе прежнего воеводы столника Семена Тимофеева сына Полтева сыну ево Николаю Семенову сыну Полтеву и товарыщу ево иркутцкому сыну боярскому Ивану Перфирьеву иркутцких конных и пеших казаков пятидесятники Ерофей Могилев, Степан Щербаков, Леонтей Турченинов, Иван Михалев, Аника Волов, Кирило Усов, Алексей Титов, Осип Москвитинов с товарыщи и з десятники, и с рядовыми казаки против прежняго своево казачья заручного выбору и по прежним своим обыкностям, написав челобитную, подали не на нас, холопей твоих, чтоб недовозной твоей великого государя казны двусот рублев в Иркутцку на нас, холопех твоих, не править, а те б денги впредь на двести седмой год по розвытке вычесть из их казачьих окладов. А в лице, государь, той челобитной написались восмдесят семь человек, а позади той челобитной приложили руки пятьдесят один человек, а хто имяны писались, и руки приложили. И против, государь, того их челобитья к тебе, великому государю, к Москве, а в Сибирской приказ г думному дияку Андрею Андреевичю Виниюсу с товарыщи [136] Николай Семенов сын Полтев и иркутцкой сын боярской Иван Перфирьев писали, и против, государь, той их отписки прислана твоя великого государя в Ыркутцкой грамота, велено иркутцких казаков допросить. И иркутцкие же казаки вышеписанные казачьи пятидесятники и десятники и рядовые казаки и то написали же и все иркутцкие казаки вместо своево допросу подали тебе, великому государю, а в Ыркутцку в приказной избе столнику и воеводе Ивану Федоровичю Никалеву скаской и другую челобитную. И по той, государь, их казачьей челобитной и скаске у роздачи твоего великого государя жалованья во сто рублев по девяти алтын по две денги с человека вычтено и тому, государь, подлинное свидетелство то их казачье челобитье и скаска в приказной избе и по се число на улику, государь, замышленому ложному Мишки Мершеня словесному челобитью. Да и сверх, государь, того Мишкина вина явилась наружи явна и тем, что перед думным дияком Данилом Леонтьевичем Полянским и дияком Данилом Берестовым в словесном своем челобитье на нас, холопей твоих, умысля воровски, затеяв и оболгав думного дияка Данила Леонтьевича Полянского да дияка Данила Берестова, он, Мишка, бив челом, сказывал, а по присланной твоей великого государя грамоте с лица на лицо при нас, холопех твоих, прежняго своево словесного челобитья во всем отперся, бутто думному дияку Данилу Леонтьевичю Полянскому и дия[ку] Данилу Берестову на нас, холопей твоих, таких слов он, Мишка Мершен, не гов[а]ривал. Милосердый великий государь царь и великий князь Петр Алексеевич все [а] Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, пожалуй нас, холопей свои[х], вели, государь, против сего нашего, холопей твоих, челобитья то их казачье заручное челобитье и подлинные две челобитные и скаску и нашу сю челобитную и Мишки Мершеня допросные речи для подлинного оправдания и ведома […] ⁶ к тебе, великому государю, к Москве в Сибирской приказ для ево, Мишкина, явного воровского затейного плутовства и лукавства улики под отписк[ой], и о том свой великого государя милостивой указ учинить, чтоб, государь, впредь иных т[а]ких плутов замышленные их смуты, слова на иных добрых людей были верны, а нам, холопем твоим, тоже напрасной в раззор з домишками своими не быть. Великий государь, царь, смилуй[ся].

№ 5

Копия челобитной иркутских казаков

/л. 38/ Список челобитные слово в слово. Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу бьют челом холопи твои Иркутцкого города конных казаков и пеших [137] пятидесятники и десятники и рядовые казаки. Пятидесятники Стенка Щербаков, Левка Турченинов, Ивашко Михалев, Андрюшка Штинников, Кирюшко Усов, Алешка Титов, Оска Москвитинов, Аничка Волов, десятники Геранка Кондратов, Тараско Шемякин, Савка Золотых, Васка Бебякин, Ивашко Полуяновской, Мишка Сысолетин, Ивашко Доля, Васка Казанец, Ивашко Ослоповской, рядовые казаки Ивашко Белобородов, Емелка Бердников, Кирюшка Короваев, Юшка Меркулов, Васка Верхотур, Федка Светогоров, Тишка Шорин, Мишка Лыскин, Ивашко Харламов, Данилко Маковской, Климка Кутухта, Софронко Катаев, Илюшка Кониев, Ивашко Родивоновых, Микифорко Казанец, Сенка Квасников, Мишка Вареников, Стенка Аристов, Ивашко Медников, Ивашко Трегубов, Федка Верхотур, Ивашко Щепетной, Алешка Маркелов, Гордюшка Есаулов, Ивашко Перешников, Ефимко Глазков, Ондрюшка Короваев, Ивашко Второй, Ивашко Заварзин, Петрушка Меркулов, Васка Луговской, Мартынко Сапожников, Митка Фомин, Стенка Бочевин, Мишка Хозов, Пименко Родивонов, Мартынко Косотуров, Ларка Еремеев, Никофорко Пушкарь, Васка Шапошник, Ганка Пирошков, Якушко Шапошник, Васка Кузнецов, Левка Норицын, Сенка Поздяков, Ивашко Салдат, Якушко Сакалов, Ондрюшка Притчин, Ивашко Нарыков, Борка Роспутин, Сенка Голобетцкой, Борка Смагин, , Федка Скоринка, Ивашко Попов, Стенка Ягодин, Ивашко Брюк, Ондрюшка Тул, Ивашко Исаков, Кондрашка Кашаев, Якушко Смагин, Микифорко Полубенцов, Кузка Переломов, Ивашко Зиновьев, Митка Иванов, Геранка Васильев, Кондрашка Колобетцкой, Данилко Смагин, Осташко Григорьев, Кондрашко Рыболовов, Оска Фалковской, Мишка Шалонин. В прошлом, государь, 205-м /л. 39/ году по твоему великого государя указу послано с Москвы в Иркутцкой ис твоей великого государя денежной казны пятьсот рублев денег с нашими челобитчики с ыркутцкими казаки с Титом Евсевьевым, с Ондреем Ошаровским, с Петром Шулгиным, с Петром Садовниковым, и по нашему, холопей твоих, заручному выбору они, челобитчики Тит Евсевьев с товарыщи, ездя на Москве для нужд наших, той твоей великого государя казны двесте рублев денег издержали. А ныне, государь, той твоей великого государя казны двух сот рублев денег на них, Тите с товарыщи, спрашивают и правят в твою великого государя казну. Милосердый великий государь царь и великий князь Петр Алексеевич всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, пожалуй нас, холопей своих, не вели, государь, тех двусот рублев денег на них, Тите с товарыщи, править, а вели, государь, те двесте рублев впредь на 207-й год из своего великого государя денежного жалованья порозвытно из наших годовых окладов вычесть [138] и о том свой великого государя указ учинить. Великий государь, царь, смилуйся...

№ 6

Копия «скаски» иркутского казачьего десятника А. Ошаровского

/л. 71/ 207-го июня в 16 день в Енисейску на съезжем дворе думному дьяку Данилу Леонтьевичю Полянскому да дьяку Данилу Берестову иркуцкой казачей десятник Андрюшка Ошаровской, которой вчерашнего июня в 15-го числа прислан с отпискою /л. 72/ столника и воеводы Ивана Федорова сына Николева о посылке с ним, Андрюшкою, да с товарыщем ево с градовым казаком с Нифашкою Гоголевым селенгинского сына боярского Петрушка Арсеньева, и по привозу своему в Енисейск ево, Петрушку, на съезжем дворе объявили, в допросе он, Андрюшка, сказал. В прошлом де в 204-м году к великому государю, царю и великому князю Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу для челобитья о ево государеве годовом жалованье на 205-й год и о даче ружья служилым людем для полковых служеб и о прибавке в Ыркуцкой служилых людей в конную и в пешую службу и о иных градцких их нуждах посланы были к Москве в Сибирской приказ из Иркуцка казаки Титко Евсевьев, Петрушка Садовников, Петрушка Шулгин да он, Андрюшка. И для той посылки иркуцкие служилые люди все дали им и Петрушке Садовникову и Петрушке Шулгину и ему, Андрюшке, выбор за руками в том, что им, челобитчиком, по заручному их градцкому челобитью великому государю бити челом и за челобитьем ходить с радением и приказным людем от того в почесть и за работу давать, кому что доведетца, а на ту роздачю на росходы денег на Москве занять или у торговых людей товарами взять в долг в кабалу до неправы сколко понадобитца. И по тому де их мирскому заручному выбору в том дать тем заимодавцем кабалу им, Титку с товарыщи, своими /л. 73/ имянами за своими же руками. И как де они, Титко и Петрушка Садовников и Петрушка Шулгин и он Андрюшка, приехали к Москве и заручную градцкую челобитную в Сибирском приказе началным людем подали, и по той де их челобитной в приказе выписку готовить учали, и они де, Титко и Андрюшка с товарыщи, по тому мирскому заручному выбору на розънос к началным людем на дворы и подьячим на дачю взяли в кабалу в долг у гостя у Гаврила Романова камок китайских поставами на двести рублев ценою по двенатцати рублев косяк, всего семнатцать косяков. А в той кабале заимщиками писались и порутчиками друг по друге они, Титко да Петрушка Садовников да Петрушка Шулгин да он Андрюшка, и руки к той кабале прикладывали они, Титко и Андрюшка, за себя и за товарыщей своих: Титко Евсевьев руку приложил за себя да за Петрушку Шулгина, а он, Андрюшка, руку приложил за себя да за Петрушку Садовникова. А платеж де [139] денгам за те взятые камки в той кабале написали они, Титко и Андрюшка и Петрушка Шулгин и Петрушка Садовников, что заплатить те денги двести рублев по той кабале ево Гавриловым прикащиком им людей ево в Ыркуцку, ково он, Гаврило, с тою кабалою к ним в Ыркуцкой пришлет. И как де по указу великого государя /л. 74/ по челобитью их, по вые пискам из Сибирского приказу государево годовое жалованьи ружье дать велено, и они де, Титко и Андрюшка и Петрушка Садовников и Петрушка Шулгин, все четверо тое казну приняли все вопьче денег пятьсот рублев да пятьсот дватцать пять кумачей, да ружья сто пищалей длинных с рускими замками, и приняв, росписалися все ж: Титко же росписался за себя и за Петрушку Садовникова и за Петрушку Шулгина, а он де, Андрюшка, росписался за одного за себя. И ис той де приемной казны издержали они на росход на покупку саней и рогож и веревок и на прогоны ямских подвод, и на наем подвод же в Кайгородке и у Соли Камской, потому что в тех дву городех подвод им по подорожной подвод им не дали. А сколко де рублев на те росходы денег издержано, того он, Андрюшка, подлинно сказать не упомнит, а ведает де про то подлинно Титко Евсевьев, потому что тому росходы за их Титковою и Андрюшкиною руками есть роспись у него, Титка Евсевьева. Да ис тех же де казенных денег на Москве взяли себе Титко Евсевьев, Петрушка Садовников, Петрушка Шулгин на покупку товаров своих денег сто рублев, а сколко хто из них тех денег взял и каких товаров хто купил, того де он, Андрюшка, не ведает, а ведает про то подлинно Титко Евсевьев. А слышал де он, Андрюшка, от Титка Евсевьева, что покупали на те денги кафтаны сермяжные и сукна сермяжные же, /л. 75/ и холсты, и крашенину. А он де, Андрюшка, на Москве ис тех казенных вышеписанных денег ис пятисот рублев себе ничево не имывал. А изо взятых де в долг вышеписанных камок ис семнатцати поставов и денег началным людей в почесть, что кому отнесено и подьячим дано, того он, Андрюшка, сказать подлинно не упомнит, а ведает де про тот росход подлинно Титко Евсевьев, потому что тем росходом роспись ⁷ за их, Титковою и Андрюшкиною, руками у него, Титка. А иные де денги в росход держал он, Титко, и после ево, Андрюшкина, с Москвы поезду, потому что он, Андрюшка, да Петрушка Шулгин с Москвы поехали со взятым казенным ружьем преже их, Титкова да Петрушкина Садовникова, поезду марта в 4-м числе, а он де Титко да Петрушка Садовников з денежною и с товарною казною остались на Москве. И ехали де он, Андрюшка, да товарищ ево Петрушка Шулгин с тем ружьем до Кайгородка, и в Кайгородке они их, Титка да Петрушку Садовникова, дождались, а приехали де они, Титко и [140] Петрушка Садовников, в Кайгородок по последнему зимнему пути после Благовещениева дни, и жили они все четверо в Кайгородке, покамест на Каме реке лед вскрылся и водополье миновалось. А как на Каме судовой ход быть учал, и они де все же четверо не /л. 76/ Кайгородка поехали все вместе з денежною и с товарною, и с оружною казною судном водою в дощанике торгового человека Федора Сушковского, и ехали до Соли Камской, а от Соли Камской Титко Евсевьев да Петрушка Шулгин и Петрушка Садовников, наняв под денежную и под товарную казну, и под себя, чево недоставало у них сверх указных подвод по подорожным, поехали через волок вьюками на Верхотурье, а он де, Андрюшка, с вышеписанным ружьем после их, Титка с товарыщи, остался у Соли Камской, потому что того ружья поднять было не на чем. И за тем он, Андрюшка, у Соли Камской и летовал, а на росход себе и для найму подвод же он, Андрюшка, взял у них, Титка с товарыщи, ис казенных денег десять рублев с роспискою, а от Соли де Камской с тем ружьем он, Андрюшка, поехал в 206-м году в ноябре, как зимней путь уставился. А в Ыркуцкой де он, Андрюшка, приехал в том же в 206-м году августа в 14-м числе и заемные денги десять рублев он, Андрюшка, в государеву казну, в приказную избу отдал, и в приход де те денги записаны, а росписки де ему в тех денгах из приказные избы не дано, и у Титка росписки своей во взятье тех денег не взял для того, что он, Титко, про тое ево росписку ему, Андрюшке, сказал, что он, Титко, ту ево росписку утерял. А Титко де Евсевьев и Петрушка Шулгин в Ыркуцкой з денежною и товарною казною в котором месяце и числе и задолго ль до ево Андрюшкина /л. 77/ приезду приехали, того он, Андрюшка, не ведает, а товарыщ де их, Титков и Петрушки Шулгина, Петрушка же Садовников на реке Кети на Ворожейкине заимке заболел, и в той болезни зарезался. А как де Титко Евсевьев да Петрушка Шулгин по приезду своему в Ыркуцку в приказной избе денежную и товарную казну объявили и чево де у них против грамоты великого государя казны недостало, и в той де недовозной казне на них, Титка и Петрушку, о допросе, на какие росходы они ту казну издержали, били челом великому государю служилые люди, а в приказной избе подали челобитную, и по той де челобитной о росходе той казны они, Титко и Петрушка, допрашиваны, и на какие росходы они тое казну по их мирскому приговору и выбору в росход издержали они, Титко и Петрушка, в допросе своем сказали имянно. А после де того их допросу как гостя Гаврила Романова племянник ево Гаврилов Андрей Романов да прикащик ево же Гаврилов Ивашко Дементьев для торгового ево Гаврилова китайскаго промыслу в 206-м году в Ыркуцкой приехали и по вышеписанной де заемной их, Титкове и Андрюшкине и Петрушки Шулгина и Петрушки Садовникова, кабале в двустах рублех, [141] которую они, Титко с товарищи, будучи на Москве, дали на себя Гаврилу Романову во взятье камок по грацкому выбору на мирские росходы, били челом великому государю, а в Иркуцку в приказной избе Николаю Полтеву да Ивану Перфильеву они, Андрей Романов да Ивашко Демидов, /л. 78/ о правеже по той кабале денег двусот рублев на Титка Евсевьева да на Петрушку Шулгина подали челобитную. И по той де челобитной о той кабале они, Титко и Петрушка, про заем и на какие росходы займовали, в приказной избе до ево Андрюшкина приезду допрашиваны, а в допросех о том они, Титко и Петрушка, сказали о займе той кабалы и о росходех имянно. И по тому де Андрееву челобитью Романова и Ивашка Дементьева и по допросу Титка Евсевьева и Петрушки Шулгина иркуцкие служилые люди пятидесятники и десятники, и рядовые казаки били челом великому государю, а в приказной избе подали за руками челобитную, чтоб по той заемной кабале Андрею Романову и Ивашку Дементьеву те денги двести рублев заплатить за них служилых людей ⁸ из государевы казны ис приказные избы, а ту кабалу у них, Андрея и Ивашка, взять в приказную избу и зачесть им, служилым людем, в платеж той кабалы те денги двести рублев в государево жалованье в оклады их на 207-й год. И по той де их заручной челобитной в платеж той кабалы из государевы казны из приказные избы Николай Полтев да Иван Перфильев Андрею Романову да Ивашку Дементьеву дали сто рублев, и в том взяли у них, Андрея Романова и у Ивашка Дементьева, в приказную избу отпись за их руками. А те де сто рублев, которые отданы из приказные избы Андрею Романову и Ивашку Дементьеву, взяты в приказную избу ис церковных Спасских денег соборные /л. 79/ церкви у старосты взаймы с роспискою для того, что в приказной избе в то время наличных денег в государеве казне ничево не было и заплатить было нечем. А дасталные де по той кабале сто рублев служилые люди пятидесятники и десятники договорилися с ним, Андреем Романовым, и с Ывашком Дементьевым заплатить им в то время, как они, Андрей и Ивашко, ис Китай придут в Ыркуцкой. И о том де мирском челобитье о допросе Титка Евсевьева и Петрушки Шулгина в недовозе казны и о росходех из Ыркуцка из приказные избы Николай Полтев и Иван Перфильев к великому государю к Москве в Сибирской приказ писали в прошлом в 206-м году, а о платеже ста рублев по кабале Андрею Романову и Ивашку Дементьеву Николай Полтев, Иван Перфильев в отписке своей к великому государю писали ль или нет, того он, Андрюшка, не ведает. Да в прошлом де в 205-м году в осень, а в котором месяце и числе, того не ведает, приезжал к Москве из Ыркуцка в челобитчиках же пешей казак Федка Лодыженской [142] бити челом великому государю о заслуженом жалованье, а на каторой год, того он, Андрюшка, не ведает. И по тому де ево Федкину челобитью из Сибирского приказа послано с ним, Федкою, в Ыркуцкой на раздачю служилым людей сто восмь рублев да кумачей, а сколко числом, не ведает. И той де денежной /л. 80/ и товарной казны он, Федка, в Ыркуцкой не ⁹привез, и на него, Федку, в Ыркуцку ⁹ в приказной избе били челом великому государю служилые люди. И он де, Федка, при Николае Полтеве и при Иване Перфильеве в той казне роспрашиван, где он тое казну дел. И после де того роспросу он, Федка, посажен в тюрму, и по поезд де ево Андрюшкин, из Ыркуцка маия по 20 число он, Федка, в той казне сидел в тюрме, а платежу де от него, Федки, той казны ничево не бывало, и платить де ему той казны и впредь нечем, потому что он, Федка, человек бедной и бездомовной, а на правеже де он, Федка, в том не стаивал...

№ 7

Копия «скаски» Ивана Демидова (Дементьева), холопа гостя Г. Романова

/л. 81/ 208-го апреля в 2 день в Енисейску на съезжем дворе перед думным дьяком перед Данилом Леонтьевичем Полянским да перед дьяком Данилом Берестовым гостя Гаврилавской человек Романова Ивашко Демидов в допросе сказал. Как де в прошлом в 205-м году иркуцкие казаки челобитчики Титко Евсевьев, Петрушка Садовников, Петрушка Шулгин, Андрюшка Ошаровской были на Москве, и в то де время тот Титко с товарыщи приходили к хозяину ево Ивашкову Гаврилу Романову не по одно время, и говорили они ему с прошением же, чтоб он, Гаврило, их, Титка с товарыщи, одолжил, дал им на мирские росходы в розное от мирских дел камок китайских поставами на двести рублев, а они де, Титко с товарыщи, в платеже тех денег двусот рублев дадут ему, Гаврилу на себя заемную кабалу. А по той их кабале мирские люди те денги двести рублев заплатят прикащиком или людем ево, Гавриловым, в Ыркуцку, которые посланы будут от него, Гаврила, для торгового ево промыслу в Китай в 206-м году. И хозяин де ево, Ивашков, Гаврило по тем их, Титковым с товарыщи, словам и прошению велел ему, Ивашку, дать им, Титку с товарищи, камок поставами ценою на двести рублев, а в платеже де тех денег он, Гаврило, велел ему, Ивашку, на них, Титка ¹⁰и на Петрушку Садовникова ¹⁰, и на Петрушку Шулгина, и на Андрюшку Ошаровского, взять заемную кабалу на свое /л. 82/ Гаврилово имя. А в той кабале написать, что те денги двести рублев заплатить им, Титку с товарыщи, прикащиком ево, Гавриловым, или людем ево в Ыркуцку. И он де, Ивашко, по приказу хозяина своего [143] Гаврила Романова тем иркуцким казаком челобитчиком Титку Евсевьеву с товарыщи дал из ево, Гавриловых, товаров семнатцать поставов камок семиланных розных цветов ценою по двенатцати рублев постав. А в платеже за те камки денег двусот рублев на них, Титка с товарыщи, он, Ивашко, взял кабалу на ево, Гаврилово, имя за их, Титковою и Анрюшки Ошаровского, руками. И взяв тое кабалу, отдал он, Ивашко, ему, Гаврилу. И как де в 206-м году хозяин ево Ивашков Гаврило Романов для торгового своего промыслу в Китай отпустил с Москвы племянника своего Андрея Романова, а с ним, Андреем, ево, Ивашка, и вышеписанную де заемную кабалу в двустах рублех на Титка Евсевьева с товарыщи он, Гаврило, отдал тому племяннику своему Андрею да ему, Ивашку. И по той де кабале те денги двести рублев велел он, Гаврило, в Ыркуцку на них, Титке с товарыщи, взять им, Андрею и Ивашку, к торговому своему промыслу на издершки. И как де Гаврилов племянник Андрей и он, Ивашко, в том 206-м году в Ыркуцкой приехали, и по приезду де своему в Ыркуцкой Андрей Романов и он, Ивашко, ему Титку с товарыщи о платеже по той кабале /л. 83/ тех денег двусот рублев говорили многожды, и они де, Титко с товарыщи, в платеже тех денег им, Андрею и Ивашку, переманивали со дни на день, а после того сказали, что у них мирских денег в зборе нет. А как де денги у них в зборе будут, и в то де время по той кабале из миру им, Андрею и Ивашку, те денги заплачены будут. И Андрей де Романов и он, Ивашко, били челом великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу по той кабале на них, Титка с товарыщи, а в Ыркуцку в приказной избе Николаю Полтеву да Ивану Перфильеву подали челобитную. И по тому де их, Андрееву и Ивашкову, челобитью Николай Полтев и Иван Перфильев по той кабале выдали им в уплату за них, Титка с товарыщи, и за мирских людей ис приказные избы денег сто рублев, а из государевых ли казенных денег или ис церковных или из ыных каких доходов те денги сто рублев они, Николай и Иван Перфильев, им, Андрею и Ивашку, за них, Титка с товарыщи, и за мирских людей те сто рублев заплатили, того он, Ивашко, не ведает. А в досталных де денгах по той кабале во стех рублех в то ж время они, Титко с товарыщи, и мирские люди пятидесятники и десятники упросили у них, Андрея и Ивашка, сроку до тех мест, как они, Андрей и Ивашко, ис Китай в Ыркуцкой будут. /л. 84/ И как де они, Андрей и Ивашко, в 207-м году ис Китай в Ыркуцкой приехали, и Титка де Евсевьева и Петрушку Садовникова и Петрушъку Шульгина и Андрюшку Ошаровского в Ыркуцку не застали потому, что они, Титко и товарыщи ево, отпущены на приказы, а иные из них посланы в посылки. И Андрей де Романов и он, Ивашко, на пятидесятников и десятников о [143] платеже тех досталных денег ста рублев по той кабале били челом великому государю, а в Ыркуцку в приказной избе подали челобитную столнику и воеводе Ивану Николеву. И Иван де Николев по тому их, Андрееву и Ивашкову, челобитью до поезду ево, Ивашкова, из Ыркуцка в Енисейск тех досталных денег ста рублев на пятидесятниках и десятниках не доправил, а сказал им он, Иван, что у тех казаков денег мирских в зборе ныне никаких нет. А после де ево, Ивашкова, из Ыркуцка в Енисейск поезду по той кабале те досталные денги сто рублев он, Иван Николев ¹¹, за них пятидесятников и десятников и казаков хотел заплатить Андрею Романову ис приказные избы из государевы казны в зачот казачьих их окладов впредь, а заплатя те денги сто рублев, он, Иван Ииколев, хотел тое кабалу у Андрея Романова взять в приказную избу. И для де /л. 85/ взятья тех денег с тою кабалою после ево, Ивашкова, поезду остался в Ыркуцку он, Андрей Романов, и в Енисейск будет он, Андрей, в караване с своею братьею торговыми людми в июне месяце к Петрову дни нынешняго 208-го году. В вышеписанные де семнатцать поставов камок иркуцкие челобитчики Титко Евсевьев и Петрушка Садовников, и Петрушка Шулгин, и Андрюшка Ошаровской на Москве в розное кому что из них издержали, того он, Ивашко, не ведает, а ведает де про то тот Титко с товарыщи...

№ 8

Копия «скаски» Андрея Романова, племянника гостя Гаврилы Романова

/л. 88/ 208-го июня в 7 день по указу великого государя царя и великого князя Петра Алексеевича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца в Енисейску на съезжем дворе перед думным дьяком перед Данилой Леонтьевичем Полянским да перед дьяком Данилом Берестовым против допросных речей Гаврилова человека Романова Ивашка Демидова ево Гаврилов племянник торговой человек Чаранской округи посадцкой человек Андрей Романов в допросе сказал. Как де в прошлом в 205-м году дядя ево Андреев Гаврило Романов послал ево, Андрея, для торгового своего промыслу в Китай, а с ним, Андреем, человека своего Ивашка Демидова, и дал им он, Гаврило, заемную кабалу в двустах рублех на иркуцких казаков, на Титка Евсевьева с товарыщи. И по той де кабале те денги двести рублев велел он, Гаврило, в Ыркуцку на них, Титке с товарыщи, взять ему, Андрею, и человеку своему Ивашку к торговому своему промыслу на издержки ¹² ... /л. 89/ ...И как де они, Андрей и Ивашко, ис Китай в Ыркуцкой приехали, и Титка де Евсевьва и Петрушки Садовникова, и Петрушки Шулгина, и Андрюшки Ошаровского [144] в Иркуцку не застали. И он де, Андрей, и Ивашко Демидов на пятидесятников и десятников о платеже тех досталных денег ста рублев по той кабале великому государю били же челом, а в Ыркуцку в приказной избе подали челобитную воеводе Ивану Николеву. И Иван де Николев по тому их, Андрееву и Ивашкову, челобитью до поезду ево, Андреева, из Иркуцка в Енисейск тех досталных денег ста рублев на пяти /л. 90/ десятниках и десятниках не доправил, а сказал, что он, Иван, ис приказные избы из государевых казенных денег в зачот тем казаком годового жалованья до дачи окладов их выдать не смеет, и чтоб он, Андрей, тое кабалу оставил в Ыркуцку у знакомцов своих у кого-нибудь до роздачи государева жалованья казачьих окладов. А как де он, Иван, тем казаком государево жалованье оклады давать учнет, и по той де кабале у той роздачи он, Иван, из окладов у них, казаков, те сто рублев вычтет и отдаст знакомцу ево, Андрееву, у ково он, Андрей, тое кабалу оставит. А от той де выдачи он, Андрей, договорился с ним, Иваном Никелевым, что ему дать дватцать рублев, и договорился де он, Андрей, по тем воеводцким словам для взятья тех досталных денег ста рублев, оставил тое кабалу в Ыркуцку у свойственника своего у квасного откупщика у Ивана Пивоварова. И приказал он, Андрей, Ивану Пивоварову, как он те денги сто рублев ис приказные избы возмет, и из них вычесть дватцать рублев и отнесть по договору к воеводе к Ивану Николеву...

Примечания:

1. Написано на месте другой, позже вытертой фамилии, судя по сохранившимся остаткам букв, ранее было написано «Шулгина».
2. Здесь и далее механические утраты текста восстановлены в квадратных скобках.
3. Написано над строкой.
4. Несколько слов не читается.
5. В тексте документа «изъесть» (буква з выносная).
6. Утрачено слово.
7. Написано над строкой.
8. Написано над строкой.
9-9. Написано над строкой.
10-10. Написано над строкой.
11. Написано над строкой.
12. Далее — близко к тексту предыдущей «скаски», см. л. 82-84.

Воспроизводится по:

Сыск 1698-1700 гг. над иркутскими казаками о "недовозной казне" // Новые материалы, по истории Сибири досоветского периода. Новосибирск. Наука. 1986