Великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа великия и малыя и белыя Росии самодержца окольничему и воеводе князь Ивану Петровичю Борятинскому с Оленька реки казачей атаман Сенька Дежнев челом бьет. В нынешнем во 176 году пришли на Оленек реку к ясачному зимовью с Есея озера ясачные тунгусы Мангазейского присуду боягирского роду Баликан с товарищи по прежнего своего полоненого холопа Узона, потому что в прошлых годех оне, боягирского роду тунгусы, громили ясачных тунгусов озянского роду: ево узонова отца с родом побили и ево Узона взяли в полон. И в прошлом во 175 году он, Узон, от них, боягирских тунгусов, пришел к ясачному зимовью и ясак с себя заплатил, и живет у братии своей на Оленьке, а у них боягирских тунгусов в хо-лопях жить не хочет потому, что от служилых людей Манга-зейского города бывает им тунгусом изгоня большая, ис своих нажитков бьют батоги и насмерть. И принесли оне, боягирского рода тунгусы, ко мне от них, от служилых людей, грамотку о том мужике. И он, Баликан, в роспросе мне сказал, что де нам, тунгусом, те служилые люди ево, Узона, велели имать за боем и за дракой, буде не учнут давать. И аз при нем тое грамотку у тех тунгусов и скаску послал под сею отпискою в съезжую избу к тебе, окольничему и воеводе князь Ивану Петровичю, а ево, Узона, без указу великого государя и без твоего приказу отдать им тунгусом не посмел. И он, Узон, бил челом великому государю, а мне, Сеньке, в ясачном зимовье на Оленьке реке подавал челобитную, чтоб ево Узона не отдать, потому что боитца он, Узон, смертного убойства и от них, служилых людей, повешенья. И о том о всем что ты окольничий и воевода князь

Иван Петрович укажешь? И челобитную ево, Узонову, я, Сенька, послал в Якутской острог.

Помета дьяка Сибирского приказа: 176 года, июля в 12 день, подал служилой человек Сидор Возмищев.